Читать «Это история самой сумасшедшей рок-группы в Германии» онлайн - страница 49
Макс
Свой жирный зад удержать стараюсь,
Раздался громкий крик, мой крик, мой крик, мой крик
Как еретик отправлен я в ад,
Средь звёзд могилу найти буду рад,
Петля затягивается всё крепче,
И вскоре прикончит меня.
И вот в петле я теперь болтаюсь,
39 Хорошо же они свои методы величают...
40 Традиционная песня известного немецкого композитора времен позднего
Ренессанса Мельхиора Франка. Была перепета группой Ougenweide.
Свой жирный зад удержать стараюсь,
Раздался громкий крик, мой крик, мой крик, мой крик
Они учат пить воду, а пьют вино,
Пусть это будет уроком для всех:
Повязка вокруг глаз,
Затем громкое проклятье, проклятье, проклятье.
И вот в петле я теперь болтаюсь,
Свой жирный зад удержать стараюсь,
Раздался громкий крик, мой крик, мой крик, мой крик»
(
ENOUGH и с любезного разрешения Universal Music Publishing GmbH
От внимательных читателей не должен был укрыться основной смысл, который вложил
Томас: если вы думали, что земля плоская, то вы едва ли могли бы стать жертвой Святой
Инквизиции...
Одним из основных моментов альбома оказался
признать, что во время записи альбома я слишком много слушал Ton Steine Scherben,
потому песня создавалась под их влиянием», - вспоминает Кай. Когда менеджер группы
Доро пришла в студию и услышала композицию, она проворчала, что ещё не слышала
песни хуже у IN EXTREMO. «Эта вещь не попадёт на альбом!» - властно заявила
женщина. Но, как известно, лающие собаки обычно не кусаются, и
таки попала на альбом, так как у септета не было ни одной песни про запас.
«Для средневекового шпильмана встреча с дворянством или духовенством всегда была
своего рода прогулкой по лезвию ножа», - поясняет Борис в одном интервью с журналом
Rock Hard. – «У него на руках были лучшие карты, когда он пел хулительные песни о
врагах хозяина. Но в нашей истории с
как шпильман мстит убивающему королю, наслав на него проклятие. Таким образом,
дошедшая до нас история монарха и по сей день запятнана кровью».
«Жил да был правитель, в богатстве утопал
Восседал на троне и жалости не знал.
В уме его - жестокость, во взгляде его - злость,
В словах его - угроза, в чернилах его - кровь.
Пришли к воротам замка два опытных певца,
Юнец черноволосый вёл старика-отца.
Сказал младому старый: «Готов будь, мальчик мой!
Под песнями златыми звенит пусть голос твой.»
Кровь льётся с небес дождём,
Проклятие шпильмана в ливне том.
Играли музыканты, народ кричал «Ура!»,
На троне восседала царская чета.
Король суров и мрачен, как северная тень,
Прекрасна королева, словно светлый день.
Они воспели радость, весну, любовь в цветах,
Взгрустнулось королеве, но страсть в её глазах.
«Народ околдовали - жену вам не отнять!» -
Вскричал король сердито, не в силах дрожь унять.
Кровь льётся с небес дождём,
Проклятие шпильмана в ливне том.
