Читать «Чур, мой дым!» онлайн - страница 19
Алексей Михайлович Ельянов
— Ты еще, конечно, малявка, — сказал он, — наших порядков не знаешь. Будешь продавать, выколем на лбу метку, как у Дульщика. Дульщика видел?
— Да, видел.
Я уже на самом деле успел познакомиться с Дульщиком. Он был косолапый, с плаксивым старческим лицом, с татуировкой на лбу. Все его били — и маленькие, и большие ребята. Он не защищался, а если защищался — то били еще больше. Дульщик часто убегал из детдома, но его находили в лесу и возвращали. Его наказывали сначала воспитатели, а потом ребята, озлобившиеся во время поисков. Они клали его на одеяло, брались за углы, подбрасывали высоко вверх. Он падал спиной и долго стонал.
Дульщика все сторонились. Он или сидел в неприметном месте, или медленно бродил во дворе, ссутулившись, съежившись, скрестив на груди руки и зябко засунув ладони под мышки.
— Так вот, — сказал Клешня. — Я из-за тебя попух, трое суток в кандее сидел. Хорошо, дружки хлеб через форточку пуляли, а так бы загнулся.
— Может, ему пару горячих? — спросил рыжий толстогубый мальчишка с вытаращенными лягушачьими глазами.
— Обожди, обожди, мне с ним потолковать надо, — остановил его Клешня. — Что же ты перед Монашкой выслуживаешься? Тут не у мамки. Монашка больше трех суток кандея не даст, прав не имеет. А тебя я завсегда могу к ногтю, понял?
— Понял, — ответил я, сжавшись от холода, от желтого лунного полумрака, от недружелюбных глаз и слов.
— А может, ему пару холодных? — спросил узкоплечий мальчишка, по прозвищу Кузнечик. Так его, наверное, прозвали за маленькую, вытянутую к макушке голову и резкие движения. Сидел он напротив Рыжего, нетерпеливо посвистывал, стучал пальцами по деревянной балке и ковырял носком стоптанного рваного ботинка сухую слежавшуюся землю. Кузнечик был, видно, немногим старше меня.
— Ладно уж. Хватит ему для начала и одной горячей, — снисходительно бросил Клешня.
Я еще не понимал, о чем они говорят, но страх мой все увеличивался.
— Повернись спиной, — сказал Рыжий.
— Отпустите, — попросил я сдавленным голосом. — Что я вам сделал?
— Не мандражируй, шкет! — прикрикнул Клешня.
— Двигайся, ну! — приказал Рыжий.
Кузнечик расстегнул нижние пуговицы своего ватного полупальто и за массивную металлическую пряжку начал медленно вытягивать широкий кожаный ремень.
Я отстранился, невольно прижавшись к Рыжему. Тот вдруг облапил меня.
— Пустите! — крикнул я и заплакал.
— Голосом определяешь?! — сквозь зубы процедил Клешня и сильно тряхнул меня.
Я затих.
— Тяни, тяни ладонь, — прошипел Кузнечик. — А то хуже будет. Мы трусливых не любим. Вот смотри, если вжарю по ладони пряжкой, — значит, дам тебе одну холодную. Ты от железа только холод почувствуешь, а уж потом больно станет. Но я тебя хрястну ремнем, он сразу как ошпарит. Выдержишь?
— Не знаю, — сказал я обреченно.
— Давай, давай, тяни ладонь.
Кузнечик взмахнул ремнем и резко стукнул по руке. Я вскрикнул. Ребята испугались.
— Тише ты. Опять голосом определяешь?
— Больно, — выдавил я.
— Терпи, а то еще влепим! — прикрикнул Клешня и стал выглядывать в слуховое окно. Я услышал, как стучит мое сердце, как часто дышит Рыжий, как шуршит земля под ботинками Кузнечика.