Читать «Чертоцвет. Старые дети (Романы)» онлайн - страница 57

Зимой, правда, болотные окна покрывались толстой коркой льда, но лучше все же было не блуждать поблизости от Адамова источника. Несколько лет тому назад Матис позвал мужиков из деревни, и они сообща, с помощью рычагов, положили огромный валун на то место, где вскипала вода. Через некоторое время отправились поглядеть, что там с этим камнем, — не тут-то было, вода по-прежнему бурлила. Могучая пробка, которой заткнули источник, съехала на сторону и наполовину исчезла под грязью.

Пытались свести счеты и с теми, кто в Долине духов сбивал людей с пути. Все только и делали, что нашептывали друг другу на ухо советы. В поселковой лавке даже кончился как-то перец, потому что на всех окрестных хуторах по вечерам только и делали, что крутили ручку перечных мельниц — да так, что ладони жгло. Однако стоило путнику швырнуть в темноту пригоршню перца, как духи, обитавшие в долине, почуяв запах, тут же отворачивали лицо. Иногда они нарочно за одну секунду меняли направление ветра в противоположную сторону, и едкая пыль попадала в глаза самого метателя перца.

По спине Эвы пробежали мурашки, тело снова заломило.

Иоханнес не успеет вернуться с мельницы до темноты. Однако чего ей тревожиться, в старину, когда велись большие войны, женщины не одну тысячу ночей терпели страх и одиночество. Им самим приходилось взваливать мешки на дровни и ехать на мельницу, если было вообще что везти.

Кучер из имения посоветовал вешать на шею лошади бубенцы, старый черт будто бы не переносит громкого бренчания и тогда держится от путника на почтительном расстоянии. Думает — вдруг господа едут. Народ в деревне смеялся: кто же станет своего подсиживать?! Болтали просто так, всякий вздор, чтобы не признаться в бедности. Растяпа тот человек, кто с трудом добытые деньги разбазаривает на всякую ерунду и швыряет на ветер рубли за звон бубенцов. К тому же рабочие лошади, если надеть на них звенящие воротники, могли и понести.

Но что верно, то верно — кучер никогда не сворачивал с дороги. Одним давним зимним вечером, когда свирепствовала пурга, кучер, звеня бубенцами, подъехал прямо к ступенькам жилища Явы и Матиса. Мать рассказывала Эве, что у нее ноги подкосились, когда она вдруг услышала бубенцы. Дети и те мгновенно повскакали с постелей. Только крепко спящего Матиса пришлось трясти за плечо. Тот с испугу выскочил во двор в одних носках, даже сапоги не успел натянуть. Вся семья потеряла дар речи, когда Матис, ставший похожим на снежную бабу, вернулся в избу со свертком в руках. Все, конечно, бросились разматывать узел. Матис молчит, ни слова не говорит. В шубе и розовом одеяльце они нашли девочку месяцев двух. Если б волосы у нее не были как крученые золотые нити, кто знает, какие причитания и охи поднялись бы подобно облаку к потолку. Хотя причин для слез было предостаточно. Нестор, этот олух, прежде чем уйти в солдатчину, сделал ребенка одной девчонке, служившей в имении. Едва та успела произвести на свет младенца, как захворала. Вместе с ребенком кучер принес в дом печальное известие — та девушка умерла, так кому же еще заботиться о беззащитной крошке, как не родной бабушке.