Читать «Через Лету обратно (Запоздалый шестидесятник) (журнальный вариант)» онлайн - страница 16

Вбежав в комнату, приникаю к стеклу. Что так долго ее нет-то?!

Гулко бьет нижняя дверь. И вот — она идет, согнувшись, шаркая ботами. И вдруг лицо ее озаряется счастливой улыбкой. Она поворачивается, ищет меня в окне. Не в том, дура! Дребезжу стеклом. Глаза ее ищут. Нашла наконец! Полное счастье! Машет ладошкой, сняв варежку. Потом устает. И, кивнув пару раз головой, почти довольная, уходит.

Уф! Когда-то я не найду уже сил сделать это — и жизнь наша захлопнется.

Приму хоть ванну, расслаблюсь… Открыл дверь — застонал! Только что тут был рай! И вот! Потолок, пластмассовыми полосами обитый, провис и — черные капли. Потоп! Не будет уже покоя!

…Все? Кончена жизнь? Помню, каким счастьем было переехать сюда, в центр Петербурга! Сбросив вещи, кинулся на Дворцовую, прыгал, размахивал руками. Лучшее место на земле! Помню огромный Александрийский столп, с одной стороны еще сизый от инея, с другой стороны уже нагретый утренним солнцем — иней таял, парил. Вернулся в мой — теперь уже мой! — дом… И что с ним стало теперь? Как ни прячься от «сырости», она достанет тебя. И вот — итог! Поставил надежный замок, так она просочилась через потолок, в самом буквальном смысле: он сначала набух, провис, потом рухнул вместе с водой. К счастью — и тут бывает счастье, — произошло это только в ванной и потолок рухнул не кирпичный, а пластмассовый, навесной. Но зато второй раз!

Больно много скопилось там, наверху, всего того, о чем пишут газеты, но о чем не хотелось бы знать, — беженцы, безработные, наркоманы, люди без дела. Хостел! Как он возник? Как наказание за все мои попытки отгородиться, погрузиться в покой и комфорт!

Все мои визиты туда, как и сегодняшний, были бесполезны: какая-то муть, размытость! Что за народ? И ведь в основном молодежь. Ни от кого ничего не добьешься, смотрят куда-то мимо или в свой телефончик. Бродят по коридору, как призраки, ни за что не отвечают и ни о чем понятия не имеют. В ванной — по щиколотку вода, но на это тоже никто не реагирует. И главное — это не какой-то исключительный случай, это модель всей теперешней жизни. Даже в известном банке такие же хлопцы, не совсем как бы понимающие, кто они. Так же и тут… В этот раз лишь один обладал некоторым колоритом: жилистый, в тельняшке без рукавов.

— Ну ты… колобок! Катись отсюда! Дай людям отдохнуть!

Судя по его татуировкам и шрамам, ему есть от чего отдохнуть…

А ведь когда-то в этой квартире жила замечательная старушка, вдова известного музыканта, вот здесь стоял рояль «Беккер», звучал Гайдн. Теперь вместо «Беккера» сорок койко-мест, многоярусные клетушки с невнятными обитателями. А когда-то тут… такие жильцы были на нашей лестнице! Известный комик. Рабочий-изобретатель. Даже наш Коля с четвертого этажа, порой излишне эмоциональный, монтер, был тем не менее человек ответственный, совесть имел.

А появившаяся в конце концов, после серии звонков в разные инстанции, тучная Лада Гвидоновна (управляющая компания), тут же взяла сторону «пришельцев»:

— С чего вы взяли, что это они залили вас?

— А вы что — не видите? — указал я (мы стояли с ней в ванной). — Ведь второй раз уже! Причем второй раз после ремонта, сделанного мной с таким трудом!