Читать «Через Лету обратно (Запоздалый шестидесятник) (журнальный вариант)» онлайн - страница 14

— …Слушай, Нона! Ну я уже смирился за пятьдесят лет, что ты не различаешь, где лево, где право. Но верх и низ ты же должна различать! Я, по крайней мере, надеялся!

— Ты что? Сердисси?

— Можно так сказать. Я сказал: положи пельмени вверх. В морозилку. А ты положила их вниз!

Виновато опустила головку, вздохнула.

— Слиплись как колобок! Без обеда остались.

— Так колобок и должен… укатиться от всех? — с робкой улыбкой пыталась помириться.

«Лучше ты бы катилась куда-нибудь!» — подумал я.

День еще не прошел… а больница уже раем кажется! В санитары, что ли, пойти? Если хочешь, чтобы чудо случилось, хотя бы какие-то усилия приложи! Иначе как же чуду произойти, чтобы оно на реальность походило? Сейчас главное — использовать в деле злость, не растерять ее и в приступе справедливого гнева выселить Нону в Петергоф. Легко ли это? Даже название выговаривать тяжело. Там наша дочь умерла. Каково ей ехать туда? Там теперь прописан бывший Настин бойфренд, который так и не захотел на ней жениться, хотя она его прописала. Но и такие ситуации использовать приходится. Тем более он оказался мужиком неплохим. Вот как жизнь поворачивается. Нону прокормит. Ну и денег я ей, ясно, дам. Тяжело ее отправлять? Конечно. Но если не собираться время от времени с духом и не делать того, что надо, жизнь задавит тебя. Не навсегда же ее! Притом никогда не говорю ей заранее — ни накануне, ни даже за час. Ну вот — глянул на время. Еще минут десять можно подождать.

Желая исправить свою вину, которую, впрочем, не очень и понимает, схватилась сразу за два дела — гладить и пыль вытирать. Но грязная тряпка в левой руке, а подоконник — справа. А утюг в правой руке. А доска — слева. И хотела сразу два дела начать, даже рванулась, но в результате завязалась неразъемным узлом, левая с правой переплелись, и убирать ни одну нельзя — обе тянутся к делам, но оба дела, увы, недоступны. Стоит, как тысячерукий Шива (хотя рук всего две, но для нее многовато), с видом крайнего умственного напряжения на лице. Тряпка свисает, как белый флаг… но даже белый флаг у нее грязный, и, как ни странно, это смешит. Сейчас ее надо как-то «развязать», освободить руки — отнял и тряпку у нее, и утюг. «Ф-фу!» — с облегчением вздохнула, утерла пот. «Поработала!» Руки наконец у нее нормально повисли, в привычном безделье.

— Отдыхай! — сказал ей.

Но чем же ее еще занять, раз я дал нам с ней десять минут? Жалко ее, конечно, ужасно! Но, во-первых, я уже ее описал во многих книгах. И если быть только с ней, то ничего больше не напишешь.

— Посмотри на градусник. Да нет, за окном!