Читать «Человек, помоги себе» онлайн - страница 39

— А что это вы кличками обзываетесь? — спросила я. — Имен у вас нет?

— У нас все есть, — ответил Сирота и объявил, что его зовут Константином, но он ничего не имеет против, когда кличут Сиротой. Живет он без мамки и папки — они на Севере далеком деньгу зашибают, а он здесь у деда с бабкой, фамилия их — Казанские. Вот и он — подброшенный: сирота казанская. Сирота так сирота, лишь бы «лютики-цветики» не переводились. А Гвоздилова с детства дразнили: «Гвоздь ржавый». За рыжесть, да и тощий был, как пить дать — гвоздь. Только начал заниматься самбо — раздобрел, остался просто — Ржавый. Тоже не обижается.

С хихиканьем посвящал нас в эти подробности курчавый Терехин, а я глядела на Гвоздилова и думала: ему и впрямь подходят и эта фамилия, и эта кличка — весь красный, рыжие волосы растут и на щеках, и на руках, да и серые глаза под белыми спичечками бровей, словно вбитые по шляпку два гвоздя. Всегда тусклые. Даже когда он пел, они были безжизненными. Только заговорив о кинофильмах, Гвоздилов оживился. И глаза у него затеплились. Зинуха сказала, что собирается посмотреть картину «Преждевременный человек», но Гвоздилов сказал:

— Муть! Не трать горючего. Лучше — «Она и дьяволы». Мордастят там законно. Как в «Рокко». А в «Ферране» Жан Габен классно банк обчистил — пятьдесят миллиончиков как не бывало! Микрофон в пылесос зафуговал, и шифр сейфа — его! А в «Фантомасе» Фюнес дает жизни, мировой кривляка, и в «Замороженном» — обалдеть! — из холодильника вываливается. А у Софи Лорен — слыхали? — детей никогда не будет.

Он сыпал названиями фильмов, именами кинозвезд, разными сведениями о них. И Сирота с гордостью оценил:

— Киномеханик!

— Таксистом все равно лучше, — сказал вдруг Бурков.

— Катайся, сколько хочешь, да? — засмеялась Роза.

Гвоздилов провел рукой по струнам гитары.

— Калымно!

Н. Б. на это никак не прореагировал, зато Сирота-Терехин захихикал:

— Точно. По опыту знаю.

— Шоферил? — спросил Гена Землюков.

— Зачем? Пассажирил. Полтину навертит — рубчик выкидываешь.

— Ишь ты какой! — удивилась Зинуха. — Богатый, видно.

— А северные-то идут, — вставил длинногривый бородач тенор. Я спросила у Сироты:

— А сейчас где работаешь?

И увидела: Бурков метнул в мою сторону пронзительный взгляд. Сирота признался:

— Сейчас нигде.

— Готовится, — пояснил Гвоздилов. — В юридический. Блюститель закона будет.

— Точно, — подтвердил Сирота. — Ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству.

Было непонятно — всерьез они говорят или глумятся? Я сказала девочкам: «Пошли!» Зинуха встала:

— Да, мне надо.

— Не то молоко прокиснет? — опять захихикал Сирота. — У тебя это хобби: молоко носить?

— У нее это обязанности, — ответила я.

Он заметил:

— А что ты все в бутылку лезешь? У каждой уважающей себя личности есть хобби.

— И у тебя? — Роза тоже встала. — Фотки делать?

Гвоздилов засмеялся:

— Хоккей по телеку. И еще — папиросные этикетки. «Филипп-Морис», «Пелл-Мелл»…