Читать «Человек, помоги себе» онлайн - страница 37

13

«…Завьюжило внезапно. В синих сумерках пропала бурая полоска соснового леса за рекой, налетел ветер и запорошил белесой замятью деревянные домики вдоль улицы. До сих пор стойко держалась золотая осень, солнечный август сменился спокойным сухим сентябрем, и, хотя подморозило, снега еще не было. И вот к вечеру накатились на город темные низкие тучи, обрушились неистовым снежным ураганом, и вмиг упряталось под мельтешащим белым пологом все живое…»

С маху, за один присест, написались эти строчки. Как начало какого-то рассказа. Вообразила, будто сама приехала после института в маленький сибирский городок. Я часто думаю, как начнется моя работа в газете. Фильм «Журналист» смотрела пять раз и особенно внимательно те сцены, в которых показана районная редакция. Мне у них там очень нравится. Редактор — чудный парень. А вот секретарша Валя, которую играет артистка Теличкина, выведена просто ради юмора. Такая флегма — еле слова ворочает. Смешно, но не реально. Настоящий журналист должен быть живым, быстрым, оперативным. Как Алла Тарасовна из молодежной радиоредакции. Когда ни придешь, всегда она в движении, в разговорах — телефонная трубка прижата плечом к уху: «Алло! Здравствуйте! Принесла? Так, хорошо. Это исправь. Сегодня сдаем. Приходите записываться. Алло, здравствуйте!» Написать бы про нее рассказ! Только плохо знаю, как у них все делается.

И вообще — права Лариса: что я знаю о жизни? Уроки — учебники, музеи — выставки… Попробуй разберись хотя бы в семье Данилюков-Кошманов. Вовка и сегодня смотрел у нас мультики, ел мамины оладьи, а потом они все, Данилюки-Кошманы, дружно пошли в кино. Опять помирились.

Мои родители тоже ушли — погода отменная. Это в моем будущем рассказе снежная вьюга, а на улице-то за окном — теплынь. Не скажешь, что второе декабря. Небо голубое, солнце. Кра-со-та!

В одиночестве опять взялась за перо.

Через час стихи были почти готовы. Получились — не ахти какие, но огласить можно.

Если не придумается получше.

Скучно стало сидеть, позвонила Розе. Она с ходу объявила:

— Есть новость! Ясенев пошел с Зубаревой.

— Ну и правильно, — сказала я. — Обошелся, значит, без моих стишат. Побродим?

Сорока-белобока согласилась.

— Больше никаких новостей? — спросила я перед тем, как положить трубку.

— Нет, а что?

— Так просто.

Но не «так просто» спросила я. На сердце было все-таки прескверно. Занималась разными делами, а перед глазами маячила Ларисина компанийка — и сама разлохмаченная Динка, и этот усатик Сирота-Терехин, и рыжий Гвоздилов — все они с их грубыми манерами, жаргонными словечками, примитивными шуточками, хихиканьем, гоготаньем. И поднималась во мне волна протеста против благодушия Марата. Да и всех наших ребят. Нет, нет, не видели они их, поэтому и говорят с таким беспечным спокойствием. А вот если бы увидели…