Читать «Человек из музея человека» онлайн - страница 114

Вечером Вильде привел к ним Нордманна. Ему дали комнату в мезонине, приносили туда еду, книги... Через несколько дней Дексия увидала, что какие-то немецкие солдаты ходят вокруг ее дома. Дексия предупредила Нордманна. Он ушел через черный ход, скрывался весь день и пришел в дом Дексии поздно вечером.

В это время в Париж из Бретани вернулся Гаво, ловко сорвав план переброски нескольких человек в Англию: их арестовали, спасся только один из них — тот самый Вейль-Кюриель, который потом описывал, как Вильде познакомил его с Гаво; он уехал на юг Франции и оттуда пытался пробраться в Англию, но ему пришлось вернуться в Париж.

Вильде попросил Гаво увезти куда-нибудь Норд-манна.

— Это тот, который давал деньги на отъезд Вейля и других в Англию?—спросил Гаво и, получив утвердительный ответ, обещал увезти Нордманна «в безопасное место».

Гаво пришел за Нордманном, сказав, что его послал Морис. Нордманн ушел с Гаво.

Они сели в поезд, а на ближайшей станции вошли гестаповцы и увели Нордманна. В это время Гаво отсиживался в уборной — й Нордманн радовался, что тот избежал ареста.

В газетах объявили об аресте Нордманна по обвинению в распространении «антигерманской пропаганды».

Бедный храбрый Нордманн! Он пытался выскочить из авто, его ранили в ногу и втащили в машину. Тогда его судили и дали всего два года. Но он недолго сидел в форте Роменвиль: оттуда его перевели в тюрьму Фрэн — судили и расстреляли вместе со всей группой Вильде. Гаво постарался раскрыть его!

В канун 1941 года гитлеровцы еще продолжали «кокетничать» с оккупированными: объявили, что днем 31 декабря с трех до четырех часов дня будут бесплатно раздавать картошку (поезда с награбленным у французов добром уже давно ушли, введены карточки, действует черный рынок...).

Но с трех до четырех дня улицы Парижа пусте-

Этнографическая эстонская экспедиция 1937 г., деревня Обиница (Б. Вильде — крайний справа.) ют на целый час, а тем, кто еще задерживается, из подъездов, из окон показывают кулаки. Мертвый город — и картошку раздавать некому...

б

Теперь, в конце 1942-го, когда горит почти полмира, поздно вечером над измученной Францией, где за скудным столом люди все же встречают Новый год, кружит самолет. В нем трое: лейтенант резерва, которому поручена связь с группой «Ком-ба», двадцатидвухлетний радист и третий — их командир. Мы его знаем — его зовут Жан Мулен.

В новогоднюю ночь он спускается на парашюте во Францию. У него в кармане—коробка спичек, и в ней микрофильм с письмом генерала де Голля.

После того как он чуть не погиб в тот страшный вечер в Шартре, истекая кровью в грязном сарае, перед ним «извинились» вновь назначенные в Шартр вишистские власти.

Но он ничего не простил ни оккупантам, ни их приспешникам. Несмотря на свою молодость, он завоевал себе имя одного из самых храбрых борцов Сопротивления.