Читать «Царство. 1951 – 1954» онлайн - страница 354

Мао требовалось вышибить из партии вольнодумцев, оставив лишь тех, кто безропотно повиновался, до исступления, до фанатизма! Кого-то уничтожил голод, кого-то поразила пуля, кто-то сгнил в тюрьме. Каждый третий коммунист был объявлен недостойным человеком, пробравшимся в святая святых, в Коммунистическую партию, с тем, чтобы осквернить ее, принизить идеи Ленина — Сталина, помешать справедливой борьбе за социалистический Китай. Скоро в рядах партии, точно как и в России, обнаружились вражеские элементы — предатели и шпионы. Их карали. Партийные чистки сопровождались избиениями, пытками и массовым уничтожением людей. Замаскированных врагов внутри Коммунистической партии также оказалось много.

«Похороните предателей заживо!» — учил Председатель.

Города захлестнула волна массовых митингов, на которых толпы в исступлении скандировали лозунги и клялись в любви к Коммунистической партии. Всякий раз на обозрение вытаскивали «плохих» людей, заставляя публично каяться, признаваться в преступлениях перед родной партией, а доведенная до остервенения толпа ревела, грозила. Если человека сталкивали с помоста, его разрывали на части. Не было недели, чтобы на улице не гремел митинг.

Оригинальной идеей правителя стали мнимые казни. Приговоренного выводили на казнь, зачитывали приговор, несчастный копал себе яму. Потом напротив выстраивался отряд солдат, обреченному завязывали глаза, и раздавался залп. Стреляли холостыми. Не каждый переносил такое тяжкое испытание, выпадавшее, как правило, на долю бывших ответработников. Многие до конца дней не могли оправиться от потрясения, но зато делались совершенно не опасны. В тюрьмах начались пытки. Для некоторых единственным способом прекратить невыносимые муки стало самоубийство. Люди бросались вниз со скал, прыгали в глубокие колодцы, те, у кого в заключении находились жена и дети, часто сначала убивали их, а потом себя. Обычными стали повторные аресты и пытки. Учитель физики, выживший после того, как проглотил горсть ядовитых спичечных головок, едва придя в себя, повесился. Одного несчастного, наглотавшегося колотого стекла, вернули к жизни, заставили написать покаяние, а потом увели мучить, выпытывать: кто надоумил его к самоубийству?

По всей стране Мао Цзэдун затеял так называемые «дисциплинарные революции», сутью которых было молчание. Пустословие теперь преследовалось страшнее, чем реальные преступления — кража, обман. Молчание стало правилом жизни. Китайцы учились общаться односложно: да, нет, иди, дай, туда, я, товарищ… — коротко и понятно. Главное — не сболтнуть лишнее, не проговориться врагу, ведь враги шныряли повсюду.

И еще одно нововведение появилось: каждый вечер человек брал бумагу и карандаш и писал «мыслеанализ». Требовалось вывернуть собственные мысли наизнанку, так сказать, «подсветить их».