Читать «Фотография из Люцерна» онлайн - страница 138

Кажется, хозяина надо бояться больше, нежели его собаки.

Я кошусь на Еву, ловлю начисто лишенный энтузиазма взгляд. Впрочем, у них это взаимно.

– Не хочу показаться грубым, – говорит хозяин, – но в этом доме есть правило: никакой съемки, никаких записывающих устройств, никаких телефонов; все можно оставить здесь. А потом – милости прошу ко мне в кабинет.

Мы с Евой переглядываемся, пожимаем плечами и подчиняемся. Сомс приводит нас в небольшое помещение, в котором расположено множество запертых на затейливые замки сейфов. Жалюзи на окне закрыты; на столе мерцают два компьютерных экрана. В центре комнаты треугольником составлены стулья. Сомс предлагает нам располагаться и занимает место напротив.

– Я прекрасно знаю, что обо мне говорят. Что я безумец и психопат, что у меня навязчивая идея. Но однако же, – тут он неприятно усмехается, – есть люди, готовые на все, лишь бы меня остановить. Ярые поклонники Фрейда, само собой, его ревностные приспешники, для которых каждое слово мастера – святое писание. Они люто ненавидят всех, кто придерживается противоположного мнения. Они высмеивают мои исследования и меня самого. Мне это безразлично. И как Самсон разрушил святилище Дагона, я низвергну миф о Фрейде. – Он снова усмехается. – Вы скажете: такая страсть – и такая приземленная цель. Однако, дорогие дамы, не впадайте в повсеместное заблуждение: эта цель огромна. Если такому несомненно одаренному человеку, как Фрейд, позволено выдавать за науку профанацию, тогда «наука» не имеет смысла.

Ева смотрит на него.

– Все это я уже читала в вашем блоге. Но ведь на вас ополчились не только последователи Фрейда?

– Ну, разумеется, есть другие! Моссад прослушивает мои разговоры и пытается взломать шифр. Зачем они это делают, спросите вы? Они в ужасе: ведь если я смогу доказать, что Фрейд был знаком с Гитлером, знал его задолго до того, как тот пришел к власти; если он знал и ничего не сделал, чтобы его остановить, – то, в метафорическом смысле, в Холокосте виноваты сами евреи. А такое разоблачение от «ученого-гоя» для них нестерпимо.

Мы оторопело слушаем, а Сомс хохочет. Ясно, ему ужасно нравится такая реакция.

– А ведь есть еще поклонники Гитлера…

В точности, как предупреждала меня Ева, он несет какой-то бред, заканчивая свой страстный монолог словами:

– …так что, сами понимаете, меня атакуют с трех сторон. Иметь врагов хорошо. Держит в тонусе. Ладно… теперь, когда мы со всем этим разобрались, давайте займемся делом. Графиня, рисунок при вас?

Глядя ему в глаза, Ева спрашивает:

– А письма? Письма при вас?

– Ха! А вы мне по нраву, графиня! Я тоже сторонник такого подхода.

В его «почтительном» обращении звучит насмешка. Я кошусь на Еву и вижу, что она злится.

Сомс этого словно не замечает. По его словам, большая часть материалов из архива Фрейда, размещенного в Библиотеке Конгресса, недоступна («во многих случаях еще в течение пятнадцати лет, а в одном – до две тысячи сто второго года, вы только представьте!»). Однако он все-таки получил доступ к закрытым материалам («Ну, скажем так, я прикормил местную моль. Ведь библиотекари так мало зарабатывают»). В результате он якобы смог получить фотокопии фрагментов переписки Саломе и Фрейда, в которых содержится признание.