Читать «Укради у мертвого смерть» онлайн - страница 38
Валериан Скворцов
В день, когда китайским эмигрантам по настоянию генерального консула Тайваня, именовавшегося Китайской республикой, на территории Французского Индокитая предоставили привилегии, Лин Цзяо позвонил в консульство с почты и напомнил о своем депутатстве. Вежливый чиновник продержал его с трубкой возле уха без ответа полчаса, после чего раздались сигналы отбоя... Результат унижения, которому подвергся отец, оказался странным. Бывший депутат отправил сына в школу, где преподавали на французском.
Но чему было учиться у напыщенных преподавателей-вьетнамцев? Клео выработал навык, уставившись на классную доску, дремать или размышлять о своем. Оживлялся иногда на математике. Его интересовали задачи про такое-то число мешков с рисом, купленных за столько-то пиастров, перевезенных на рисорушку и проданных за такую-то сумму и - «сколько составила разница». Из всех в классе Клео один пил, как называется эта разница. Прибылью.
Дважды или трижды в неделю ездил на паровом трамвае во французскую часть Сайгона. На бульварах Соммы, Шари и Боннар, на проспекте Зиа Лонг, площадях Гарнье и Ниньо де Боэн, на узкой роскошной Катина жили иначе. У
Иногда Клео усаживался в липучее пластиковое кресло в холле гостиницы «Каравелла» в верхней части Катина. Рубашка и брюки из белой фланели, европейская шляпа с синей лентой служили достоверным пропуском. Подслушивал, запоминал, сопоставлял внешний вид людей и повадку. Пробирался в «Мажестик», вращающиеся двери которой охранял европеец. Остальные отели — «Восточных добродете и «Новый сад несомненных достоинств», прибежище состоятельных холостяков, освоил без особенного старания.
Основной вывод относительно европейцев заключался в том, что большинство из них, оказавшись в Азии, не отличают правду от лжи.
Обычно его принимали за сына состоятельного купца, гида, иногда просто полицейского осведомителя. Удавалось многое, если оставаться внутренне хладнокровным и внешне невозмутимым. Однажды в ливень, накрывший Сайгон, он провел два часа в операционном зале «Индокитайского банка». Тревоги не вызвал даже у французских жандармов, дежуривших возле стальной сетки, за которой хранились деньги и ценности. Он понял: этот банк — место белых, и если его охраняют, то от белых же...
Совершить следующий шаг оказалось достаточно просто. Воры-азиаты шныряли на рынках, улицах, подстерегали жертвы в магазинах и ресторанах, кишели на толкучках. Если в роскошных гостиницах и, конечно, банках водились жулики, они, несомненно, были белыми. Клео иногда думал, что он мог бы по внешнему виду выявить некоторых. Но полной уверенности не ощущал. Трудным оказывалось подметить детали европейского костюма или повадку. Французы казались грубы на один манер и одинаково роскошно одеты, если носили галстук... Клео не решался идти на сближение, даже когда чувствовал и видел, что перед ним действительно вор, белый вор.