Читать «Треугольная шляпа» онлайн - страница 11

Альгвасила, следовавшего на расстоянии двадцати шагов от коррехидора, звали Гардуньей, и он вполне оправдывал свое имя. Худой, юркий, с рыскающими глазками, мелкими отталкивающими чертами, с длинной шеей и руками как плети — он одновременно походил на ищейку, вынюхивающую преступников, на веревку, которой их вяжут после поимки, и на сооружение для их казни.

Тот коррехидор, который впервые обратил на него внимание, сказал, не задумываясь: «Из тебя выйдет настоящий альгвасил!..» И он состоял альгвасилом уже при четырех коррехидорах.

Гардунье было сорок восемь лет; он носил треуголку, правда меньших размеров, чем у его хозяина (ибо, повторяем, шляпа коррехидора была несравненной), черный плащ, черные чулки — вообще он был во всем черном, — жезл без кисточек, а вместо шпаги — нечто вроде вертела.

Это черное пугало казалось тенью своего пестро разодетого хозяина.

Глава IX

Но-о, серая!

Где бы ни проходили коррехидор и его прихвостень, крестьяне бросали работу и кланялись до земли — правда, больше от страха, нежели из уважения, — а затем переговаривались вполголоса:

— Раненько собрался нынче сеньор коррехидор к сенье Фраските!

— Раненько… И один! — добавляли другие, привыкшие видеть его во время подобных прогулок в чьем-либо обществе.

— Послушай-ка, Мануэль, чего это нынче сеньор коррехидор один идет к наваррке? — обратилась крестьянка к мужу, который вез ее на крупе своей ослицы.

И с этими словами она многозначительно ткнула его в бок.

— Не болтай пустого, Хосефа! — заметил добряк крестьянин. — Сенья Фраскита не из таких, не может она…

— Да я ничего и не говорю… Но только коррехидор-то очень даже может в нее влюбиться… Я слыхала, что из всех, кто ходит на мельницу, один только этот бабник-мадридец имеет дурное на уме…

— А почему ты знаешь, бабник он или нет? — осведомился в свою очередь супруг.

— Сама-то я не знаю… Но не бойсь! Будь он хоть раскоррехидор, а уж я бы его отучила напевать мне в уши.

Скромница была уродлива на редкость.

— Полно тебе, голубушка! — сказал Мануэль. — Дядюшка Лукас не такой человек, он бы не потерпел… Ты бы посмотрела на него, какой он бывает сердитый!

— Ну а если он ничего не имеет против? — спросила Хосефа, хитро прищуриваясь.

— Дядюшка Лукас человек порядочный, — ответил крестьянин, — а порядочный человек никогда на это не пойдет…

— Что ж, может и так… Пусть их! Я бы на месте сеньи Фраскиты…

— Но-о, серая! — крикнул муж, желая переменить разговор.

Тут ослица припустила рысью, и о чем еще говорили муж с женой, мы уже не слыхали.

Глава X

С крыши виноградной беседки

В то время как крестьяне перешептывались и кланялись сеньору коррехидору, сенья Фраскита, вооружившись лейкой и веником, тщательно мела каменный пол беседки, служившей входом на мельницу, и расставляла полдюжины стульев под самой тенистой частью зеленого навеса, а дядюшка Лукас, забравшись наверх, срезал лучшие гроздья винограда и артистически укладывал их в корзину.