| "So the hens are clacking already?" he said, the smile and the laugh gone, his eyes narrow. "You'll soon stop your tears if you can talk. I heard you, you blathering fool - gobble, gobble, gobble, like a turkey hen. | - Ну что, клуши, раскудахтались? - произнес он с недобрым прищуром и без прежней улыбки. -Тебе только дай потрещать, и слез как не бывало, - обратился он к жене. - Я слышал, что ты тут несла, болтливая ты дура: кулды, кулды, кулды, ну прямо индюшка. |
| Do you think your precious niece believes a word you say? | Неужто ты воображаешь, что твоя драгоценная племянница верит хоть одному твоему слову? |
| Why, you wouldn't take in a child, far less a bunch of petticoats like her." | Да ты не смогла бы провести и ребенка, тем более такую штучку, как эта. |
| He pulled a chair from the wall and crashed it against the table. He sat down heavily, the chair creaking beneath him, and, reaching for the loaf, cut himself off a great hunk of bread, which he slabbed with dripping. | Он схватил стоявший у стены стул, с грохотом приставил его к столу и так плюхнулся на него, что тот заскрипел. Схватив со стола каравай хлеба, он отрезал большой ломоть и намазал его смальцем. |
| He crammed it into his mouth, the grease running down his chin, and beckoned Mary to the table. | Запихнув хлеб в рот - тут жир потек по подбородку, - он кивком головы подозвал Мэри к столу. |
| "You need food, I can see that," he said, and he proceeded to cut carefully a thin slice from the loaf, which he quartered in pieces and buttered for her, the whole business very delicately done and in striking contrast to his manner in serving himself - so much so that to Mary there was something almost horrifying in the change from rough brutality to fastidious care. | - Тебе, я вижу, надо поесть, - сказал он и аккуратно отрезал от каравая тонкий кусок, разделил его на четыре части, намазав каждую маслом. Все это было проделано столь деликатно и так не походило на то, как он только что обслужил самого себя, что Мэри пришла в ужас. |
| It was as though there were some latent power in his fingers which turned them from bludgeons into deft and cunning servants. | Словно какая-то неведомая колдовская сила таилась в его похожих на дубинки пальцах, делая их на удивление умелыми и проворными. |
| Had he cut her a chunk of bread and hurled it at her she would not have minded so much; it would have been in keeping with what she had seen of him. | Если бы он отрезал толстый ломоть и швырнул ей, она бы не удивилась: это было в его духе. |
| But this sudden coming to grace, this quick and exquisite moving of his hands, was a swift and rather sinister revelation, sinister because it was unexpected and not true to type. | Но в этих внезапно проявившихся хороших манерах, в этих ловких и даже изящных жестах почудилось ей что-то зловещее - так не вязались они с его повадками. |
| She thanked him quietly and began to eat. | Мэри тихо поблагодарила и принялась за еду. |
| Her aunt, who had not uttered since her husband entered the room, was frying bacon over the fire. | Тетя, которая с момента появления мужа на кухне не издала ни звука, поджаривала бекон. |
| No one spoke. | Все трое молчали. |
| Mary was aware of Joss Merlyn watching her across the table, and behind her she could hear her aunt fumbling with ineffectual fingers at the hot handle of the frying pan. | Мэри чувствовала, что сидящий напротив Джосс Мерлин внимательно наблюдает за ней. А за спиной неловко возилась с горячей сковородкой тетя. |
| In a minute she had dropped it, uttering a little cry of distress. | Вдруг раздались стук упавшей сковороды и отчаянное восклицание. |
| Mary rose from her place to help her, but Joss thundered at her to sit down. | Мэри поднялась было с места, чтобы помочь, но Джосс грозно приказал ей сидеть. |
