Читать «Традиции свободы и собственности в России» онлайн - страница 81

Иногда можно прочесть и услышать, что новгородское (прежде всего) Вече ничего не решало, все решали бояре в узком кругу. Откуда же в таком случае народные страсти? Почему противостояние по одному-единственному вопросу могло длиться по две недели, переходя в драку — как это было в Новгороде в 1218 году, — пока не «сошлись братья все единодушно»? Станут ли драться люди, которые «ничего не решают»? А «сошлись единодушно» потому что пришли к договоренности.

Стремление к единодушию также легко объяснимо. Вечевые понятия о совести и справедливости не позволяли новгородцам признать законным положение, когда архиепископ, посадник, тысяцкий, бояре и (процитирую еще раз) «житьи люде, и купце, и черные люде, и весь господин Государь Великий Новгород, вся пять концев, на Веце, на Ярославе Дворе» провозглашают акт, с которым несогласна изрядная часть тех, от чьего имени он принимается.

Мнений много («На одном Вече да не одне речи» — это новгородская пословица!), и само слово «вече» родственно словам «вещать», «совещаться» и «совет», — но решение должно убедить всех. А значит, убеждали не только кулаками, была какая-то культура компромисса — то, чего нередко так не хватает сегодня.

Переход от прямой к представительной (делегированной) демократии мучителен и многократно в истории кончался крахом первой без достижения второй. И в Новгороде, и в Пскове в вечах участвовали представители концов, люди с делегированными полномочиями. Мы не знаем, какова была их доля, но механизм делегирования действовал, был всем понятен, мог развиваться.

Память о вечевых порядках не стиралась в народной памяти и там, где веча уже давно не было. В ходе частых на Руси городских бунтов народные собрания в городах не раз принимали форму веча (восстания в Твери в 1293 и 1327 гг., в Москве в 1382, 1445 и 1547, и др.). Не будь вечевой Руси, не было бы и такого поразительного русского феномена, как казачество — во всяком случае, тех своеобразных форм, в которых оно исторически сложилось.

Развитие огромной и сложной страны не бывает прямолинейным. Новгородско-псковско-вятский путь общественного развития не стал российским. Собирателем русских земель выступило Великое княжество Московское, присоединявшее к себе княжество за княжеством. Собиратели почти никогда не заимствуют порядки присоединяемых, они приносят свои. Москва была жестким собирателем. Вечевые порядки были ликвидированы в Новгороде в 1478 году, в Вятке — в 1490, в Пскове — в 151088, вечевые колокола сняты и отвезены в Москву. Там, в Московском Кремле, уже отбивали новое время колокола, привезенные ранее из Твери, Ярославля, Рязани, Суздаля, Переяславля и других прежде вольных городов. Такова была плата за объединение страны, за рывок к великой державе.