Читать «Том первый. Кавказ – проповедь в камне» онлайн - страница 42

Но если казачки фронтира и увлекались любовными интрижками, плели шуры-муры с заезжими офицерами, а казаки до некоторой степени терпели этот грех, то никак нельзя сказать, чтобы последние были порочны в иных отношениях.

«…Скажем, шоб кража или воровство жило между гребенцами, не приведи Господь, сударь! – рассказывал Лебедеву бывалый, белый как лунь лекарь, ехавший с ним в коляске до Ставрополя. – Оно, конечно, чихирят сии хлопцы молодецки… Но чтобы видеть валяющихся от пьянства казаков по улицам, как в России, а тем паче буйствующих и дерущихся меж собою, такого ни в жизнь. Ну-с, а ежели-с до храбрости и о лихом наездничестве наших казачков, тут и говорить нечего. Это геройство их брат доказал миру бесчисленными примерами. Эт сколько, сударь, только на моей памяти они проявили удали, а я тут почитайте-с двенадцатый год… Руки и головы пришиваю. Уж сколько было случаев, где десятки наших защищались насмерть супротив сотен неприятеля! Э-э-э… то история, батюшка…»

– Выпей, Аркашенька, выпей, песня моя… легче станет. – Вдова с распущенной косой, почти до обнаженных колен, протянула кружку чихиря. – Завтракать разве будем? Наказать служке ставить на стол… Пирог с капустой имеется, соблаговолите? Есть и десерт к чаю.

– У меня свой десерт, милая, – шумно выдохнул Лебедев. Поставил на подоконник пустую крыжку, порывисто прижал хозяйку к груди и крепко поцеловал ее в пунцовые губы. Та охнула томно и обмякла в мужских объятиях.

Ротмистр сгорстил пальцами скользящие по бедрам оборки и, освободив ее от последних покровов, опрокинул на пахнущие душицей простыни. Тело казачки, изнемогая от желания, изогнулось «мостком». Она схватила Аркадия за широкие плечи, затем заполошно за волосы, застонала, его пальцы медленно двигались вдоль нежной шеи, их губы снова слились, жар стал единым, и тело вдовы затрепетало до самых глубин.

«Какова игрунья!» – горячо подумал Лебедев, жадно запустил пальцы в египетскую тьму рассыпанных по подушкам волос, прижал к себе.

Женщина не отбивалась, напротив, улыбалась уголками приоткрытых губ и скрывно поглядывала на любовника черно-карими глазами из-под темных ресниц. Потом, чуть погодя, вдруг рассмеялась по-летнему светлым счастливым смехом.

– Что так? – смутился Аркадий. – Что за глупые шутки?

– Да уж больно охоч ты до бабьего добра, гостенек. То ли не жалують вас, касатик, в столице… то ли боитесь вы барышень там своих?..