Читать «Там, где шумят михайловские рощи» онлайн - страница 34

И ещё одно обстоятельство смягчило отношения. В Кишинёве Пушкин часто бывал в семействе бессарабского вице-губернатора Крупенского. Жена Крупенского Екатерина Христофоровна приходилась жене Пещурова родной сестрой.

Пушкину нравился хлебосольный дом Крупенских и забавляло то, что у хозяйки дома было в лице что-то общее с ним. «Пушкин бывало нарисует Крупенскую — похожа; расчертит ей вокруг волоса, — выйдет сам он; потом на эту же самую голову накинет карандашом чепчик — опять Крупенская».

В семействе Крупенских воспитывалась и маленькая Родоес Сафианос, сирота гречанка, позаботиться о судьбе которой Пушкин просил Жуковского.

Отношения с Пещуровым сгладились и потому, что «опекун» не слишком притеснял своего подопечного. По словам Александра Горчакова, его дядюшка взялся наблюдать за Пушкиным из самых добрых побуждений. К ссыльному поэту — рассказывал Горчаков — собирались приставить полицейского чиновника. Но по ходатайству Пещурова решение отменили и отдали Пушкина ему на поруки.

Пушкин застал Горчакова в постели. Вид у больного был томный и рассеянный. После Европы, Англии, чистеньких немецких курортов, где молодой дипломат восстанавливал несколько расстроенное здоровье, псковская деревня показалась ему особенно неопрятной и дикой. С видом мученика принимал он раболепные услуги дворни, заботы дядюшки и тётушки и смертельно скучал. Он вообще не любил деревни. Неожиданный приезд Пушкина оказался как нельзя более кстати.

Горчаков искренне обрадовался. У Пушкина в душе шевельнулось что-то тёплое, лицейское. Они обнялись.

Взаимные расспросы затянулись надолго. Пушкин привёз с собой тетрадь со сценами «Бориса Годунова» и прочитал их Горчакову. Тому не понравилось слово «слюни».

— Вычеркни, братец, эти слюни! — сказал он Пушкину. — Ну к чему они тут?

— А посмотри, у Шекспира не такие ещё выражения попадаются, — возразил ему Пушкин.

— Да, но Шекспир жил не в девятнадцатом веке и говорил языком своего времени.

Пушкин не стал спорить. У него были свои понятия об языке исторической драмы. А поучающий тон Горчакова его неприятно задел. Горчаков, сам того не замечая, держался покровительственно. В свои двадцать семь лет он был уже надворным советником, камер-юнкером, кавалером орденов Владимира IV степени и Анны II степени, первым секретарём русского посольства в Лондоне… Он упивался своими успехами и значительностью своей персоны.

Пушкин приехал в Лямоново утром, уехал вечером. Расстались сдержанно. Вскоре в письме к Вяземскому Пушкин рассказывал: «Горчаков мне живо напомнил Лицей, кажется, он не переменился во многом — хоть и созрел и следственно подсох». И ещё: «Горчаков доставит тебе моё письмо. Мы встретились и расстались довольно холодно — по крайней мере с моей стороны. Он ужасно высох… От нечего делать я прочёл ему несколько сцен из моей комедии».