Читать «Там, где папа ловил черепах» онлайн - страница 152
Марина Эрастовна Гельви
— Правда, какой смех на алгебре напал, — совсем разоткровенничалась Сашка.
— Уж если на то пошло, — сказала я, — ты и на географии смеялась.
— А ты, а ты? — указала на меня пальцем Сашка и на всякий случай отскочила. — Клим тебе палец показал, а ты с парты свалилась.
— В общем, обе хороши, — подытожил Алексей Иванович.
Мы переглянулись и, вместо того чтобы в полной мере осознать свою вину и раскаяться, прыснули со смеху.
— А теперь чего? — спросил он устало.
Мы не знали, как объяснить, что нам все время смеяться хочется. А если к тому же обстановка для этого неподходящая, нас просто душит смех.
Алексей Иванович будто угадал наши мысли и посоветовал:
— Смейтесь побольше на переменах и дома.
— Я там смеюсь так, что бабушка дурой меня обзывает, — со смехом сказала Сашка.
— А у нас, — рассмеялась я, — мама сердится, когда мы с братом смеемся. Она говорит, что мы бездельники.
— Ну хорошо, а когда же вы не смеетесь?
— Когда спим.
Наш классный руководитель задумался. Он стоял, огорченный, совсем рядом, и я вдруг заметила, что мы с ним уже одного роста. Стало стыдно: такая большая и заставляю его, пожилого и озабоченного, ломать голову над всякими пустяками.
— Мы больше не будем! — с жаром пообещала я.
— Да, да, честное слово! — подхватила Сашка.
Алексей Иванович вздохнул, отступил на шаг:
— «Не будем, не будем»… Вот смотрю я на вас и думаю: сколько вы нервов учителям в прошлом году потрепали? Выходит, и в этом году продолжаете? Девчонки, придет время, вас в комсомол не примут!
— Примут, — сказала Сашка, — мы исправимся.
— Когда? Вы уже большие. И хотите нравиться мальчикам, правда?
Сашка лукаво поглядела на меня, я на Сашку.
— Да, да! — повысил голос Алексей Иванович. — Что скрывать — вы самые звонкие девчонки в классе. Тем более удивительно, что тетя Даша пожаловалась на вас. Зачем лазили на пожарную лестницу?
— Мы поспорили.
— С кем?
— С Климом и Арамом. Они сказали, что нам слабо пройтись по крыше школы вдоль карниза.
— А вы и на крыше были?
— Ну и что? Они могут, а мы не можем? Алексей Иванович! Мы у себя дома с крыш и деревьев до этого года не слезали!
Он не знал, что ответить. Потом сказал:
— Ну и на здоровье. На то и детство. Но… мне кажется… Уже не подходит таким изящным, славным девушкам взбираться на крыши. Представляю, как необаятельно выглядели вы на крыше, растопыренные, дрожащие…
Этот разговор лично на меня очень подействовал. Я вдруг увидела себя как бы со стороны и захотела стать такой девушкой, какую видел во мне Алексей Иванович. С тех нор перестала бегать как попало. А сколько я вертелась перед трюмо! И так, и сяк, и присаживалась перед ним на стул, как бы примеряя к себе разные изящные позы. Сама себе я правилась все больше и больше, и чем больше нравилась, тем длительнее и веселее было мое верченье перед зеркалом. И опять бегом к Ламаре: где же он?
В тот новогодний вечер, когда я убежала с балкона в комнату, мне казалось, все догадались о поцелуе, и я сгорала со стыда. Но никто не обратил на меня внимания, потому что каждый был занят своими переживаниями. Отари вошел в комнату не сразу, и это дало возможность постепенно успокоиться.