Читать «Страх, надежда и хлебный пудинг» онлайн - страница 29

– Но?

– Но я была несчастна. Я думала, что когда мы поженимся, то я впишусь в его круг. Думаю, он предполагал то же самое, но этого не случилось. Я оказалась не женой, а насмешкой. Глупой и молодой. Я рот не могла открыть без того, чтобы не опозорить его.

– Не может быть, чтобы все было так плохо.

– Поверьте, именно так все и было. Я только-только закончила школу и внезапно оказалась среди людей, которые не только учились в колледже, но и объехали целый мир. Которые видели вещи, о которых я даже не слышала. Которые были по-настоящему образованными.

– Если вы были настолько разными, то почему он женился на вас?

– Думаю, поначалу он находил мое невежество очаровательным. Так он мог гладить меня по головке и называть «глупенькой Грейс». Но с течением времени умиление износилось и очаровательное стало постыдным. Как-то раз мы были на вечеринке – кажется, на каком-то благотворительном ужине, – и я пыталась завязать общение с прочими женами, пусть все они и были старше меня. Я хотела, чтобы он мной гордился. И одна из них сказала…

Она умолкла и сделала вдох.

– Обещайте мне не смеяться.

– Она так сказала?

Она толкнула меня локтем.

– Нет! В смысле, это вы должны пообещать не смеяться над тем, что я расскажу.

– Обещаю.

Она вздохнула, явно не веря мне.

– В общем, она сказала, что Пантеон не оправдал ее ожиданий. Что он оказался намного меньше. А я сказала, что завидую ей, потому что всегда мечтала побывать в Греции.

– А, – сказал я. – Вы подумали о Парфеноне.

– Да.

– Кто угодно мог перепутать.

Она рассмеялась.

– Нет. Во всяком случает, только не люди их круга.

– И что случилось потом?

– Она подняла меня на смех. Сказала: «Милочка, ты никогда не станешь одной из нас. Почему бы тебе не посидеть на кухне вместе с любовницами?»

Мы стало ясно, откуда в ней развилось это надменное безразличие. То был щит против насмешек.

– Сидеть с любовницами было бы, наверное, веселее.

– Возможно.

– У вас были хорошие времена?

– Иногда. Особенно в Вейле. Мы ездили туда кататься на лыжах, когда мой Коул был еще маленьким. Николас уходил кататься один, а Коул, хоть уже и стоял на лыжах лучше меня, оставался со мной. Мы уходили вниз и гуляли по зеленым склонам. Это одно из немногих воспоминаний, когда я чувствую, что была настоящей матерью.

– У него до сих пор есть это кондо.

– Да? Странно.

– Ничуть.

Она отвернулась и стала смотреть на неподвижный вентилятор под потолком.

– После смерти отца он некоторое время жил у меня.

– Я не знал.

– Это продлилось всего несколько месяцев.

– А потом?

– Ему исполнилось шестнадцать, он купил себе автомобиль, и с тех пор я только его и видела. Он не хотел иметь со мной ничего общего.

– Как по мне, обычное поведение парня шестнадцати лет.