Читать «Страх, надежда и хлебный пудинг» онлайн - страница 22

– Мы знали, что однополые пары не рассматривают в первую очередь.

– Но все остальное говорит в нашу пользу.

Да, нашей жизни многие позавидовали бы, но в данном конкретном случае деньги не могли нам помочь. Одним своим наличием, во всяком случае, – нет. Я сел рядом и обнял его. Он уступил – пусть с неохотой, но все-таки уступил.

– Может, мы зря слишком ограничиваем себя. – Когда мы принимали решение, оно казалось мне оптимальным, но теперь я не был в этом уверен. – Дети, которым нужны родители, есть по всему миру. Может, пришло время подумать о других вариантах.

– Ты имеешь в виду попробовать за границей?

– Возможно. Или заново рассмотреть суррогатное материнство.

– Я больше не знаю, что делать. Жаль, что никто не может просто дать мне ответ.

Я поцеловал его в макушку.

– Через восемь дней мы вернемся домой. И как только пройдет джетлаг, позвоним Томасу. Мы скажем ему, что готовы обсудить прочие варианты.

Он кивнул, шевельнувшись у меня на груди.

– Хорошо.

Мне так хотелось быть в состоянии сделать хоть что-то, чтобы ему стало лучше. Придумать, как облегчить лежащий на его сердце груз. Но, говоря откровенно, мы страдали не одинаково. Больше всего на свете он хотел стать отцом, и хотя я разделял это желание, у меня оно было другим. Я мечтал даже не о ребенке, а о том, чтобы наша семья стала полной. Я хотел увидеть своего отца дедом, а Коула – абсолютно счастливым. Но сейчас у меня было ощущение, что это никогда не случится.

Однако на следующее утро все изменилось.

Часть II

Интерлюдия в Мюнхене

Глава 5

Мне снилось старое Рождество и Кэрол. Я полулежал в своем старом, продавленном кресле, а Кэрол сидела напротив меня на полу и пыталась собрать детский велосипед – подарок Джону от Санты. Я знал, что это сон. Не только потому, что в нем была Кэрол, но потому, что мы находились не дома, не в Финиксе, а в мюнхенских апартаментах, за окнами которых шумели зимние празднества. Наша елка была высотой футов десять, не меньше; она опасно кренилась на бок, кривая, изогнутая, как нечто из мультиков Доктора Сьюза, которые так любил Джон. Я беспокоился, как бы елка не упала на Кэрол, но заговорить и предостеречь ее не решался из страха, что она снова исчезнет. Что она ускользнет на другую сторону, в пустоту, где я не мог до нее дотянуться.

Я отчаянно хотел, чтобы Кэрол осталась, и потому – пусть я и знал, что это был сон, а, может, именно по этой причине – старался не шевелиться. Я сконцентрировался только на пребывании с ней, пока она сидела, склонившись над инструкцией к велосипеду.

– Папа! Папа, проснись!

Полсекунды я ждал, что сейчас ко мне в кровать заберется мой маленький сын. Я ждал, что он ляжет, свернувшись калачиком, рядом со мной в своей пижамке, усыпанной динозаврами. Сынок, еще рано, хотел сказать я. Иди спать. Санта еще не пришел.

– Отец!

Он всегда был настойчивым. Мои глаза сами собой открылись, и я поначалу не понял, что за мужчина навис надо мной. Это не мог быть мой сын, которому моя жена собирала велосипед со Спайдерменом на удлиненном седле.