Читать «Стихотворения. 1915-1940 Проза. Письма Собрание сочинений» онлайн - страница 24

144. «Тысячелетия таю…»

Тысячелетия таю. Дышу усталостью познанья. И в нем опять мое дыханье Находит глубину свою. Я перекинул мост к путям, Где на волах провозят громы. Снопы лучей, снопы соломы Мой возглавляют дом и храм.

145. «Там наши комнаты — два сердца — были рядом…»

Там наши комнаты — два сердца — были рядом. И в коридоре пахло уксусом и свеклой. На площадях заря роняла в наши взгляды Костелов древних вечереющие стекла. Мы проходили мимо лавок и кофеен. Цвела в витринах верная продажность. Мы проходили мимо лавок и кофеен Так много раз. И, помню я, однажды К сапожнику зашли мы туфельки примерить — Шевровые, воздушные, из сна и кожи. И было всё: сомненье, нежность — всё без меры. Шевровые… воздушные… из сна и кожи…

146. «О нежности еще два слова…»

О нежности еще два слова. Еще одна моя слеза. Отныне — не найти иного! — Обетом я сковал глаза. Обетом зла и ненависти, Обетом похоти и лжи… Одним движеньем детской кисти Холодный ум обворожи. Но от ступени до ступени: — Земные дни… года… года… Но в долгой, но в жестокой лени Тебя забуду навсегда. Еще одна слеза… Сегодня Сквозь жизнь, сквозь сон, сквозь зеркала Рукою неправдоподобной Ты дверь открыла и ушла.

147. «Я дверь открыл. Я думал: не она ли?..»

Я дверь открыл. Я думал: не она ли? За дымкой пепла вы ее узнали? Зачем молчите вы? Зачем вы смущены? В смущеньи ласковом вы кажетесь смешны, Когда, ее не видя, вдаль глядите: Какая жизнь на острове Таити? Что жизнь! Мне дорог этот мертвый кров. И ближе всех уже ненужных слов: Никто. И повторяет ветер в щелку: Никто. Ни даже пряди шелка Ее волос. И сердце явственней: никто. И тише, глубже и навек: ничто.

ДУША В ИНОСКАЗАНЬИ

ВТОРАЯ КНИГА СТИХОВ

ПАРАБОЛА / БЕРЛИН 1935

148. «Осенний день… и закипают слезы…»

Осенний день… и закипают слезы, Как витамины в сереньком плаще Здоровья, пользы. Что же нам дороже, Чем духа жизнь в тугой земной праще? Ты голод облаков и листьев жажда. Твой шаг — во взмахах мельниц ветряных, В дыханьи свежем с заревого пляжа — Сечет туманы, сны и пелены. Ты утром, вечером — всегда сквозь битву Всех предрассудков — сердце, разум, дуб И то, что попрано, что позабыто И отдано забвению на сруб. Ты явственнее всех, ты всех нежнее, Ты девушка на каждой смене лет, Где пустыри, где черный ветер веет И где тебя так ощутимо нет. Ты так живешь в плену у Мукомола, Так сходят тропики в наш хмурый сад. И утро каждое — цветы и пчелы, И каждый день — завещанный наряд.