Читать «Собрание сочинений в 25 томах. Том 9» онлайн - страница 80

Евсей слышал, как изящный Леонтьев, сухо покашливая, говорил Саше:

— Очевидно, наши приемы борьбы с крамолой не годятся в эти дни общего безумия...

— Да-с, плевком пожара не погасишь! — ответил Саша шипящими звуками, а лицо его искаженно улыбалось.

Все жаловались, сердились, кричали; Саша таскал свои длинные ноги и насмешливо восклицал, издеваясь:

— Что-о? Одолевают вас революционеры?

Шпионы метались день и ночь, каждый вечер приносили в охрану длинные рапорты о своих наблюдениях и сумрачно говорили друг другу:

— Разве теперь так нужно?

— Расчешут нам кудри! — сказал Петр, ломая пальцы так, что они хрустели.

— За штат отчислят, коли живы останемся,— уныло вторил ему Соловьев.— Хоть бы пенсию дали,— не дадут?..

— Петлю на шею, а не пенсию! — угрюмо сказал Мельников.

Люди, которые еще недавно были в глазах Евсея страшны, представлялись ему неодолимо сильными, теперь метались по улицам города, точно прошлогодние сухие листья.

Он с удивлением видел других людей: простые и доверчивые, они смело шли куда-то, весело шагая через все препятствия на пути своем. Он сравнивал их со шпионами, которые устало и скрытно ползали по улицам и домам, выслеживая этих людей, чтобы спрятать их в тюрьму, и ясно видел, что шпионы не верят в свое дело.

Ему нравилась Ольга, ее живая, крепкая жалость к людям, нравился шумный, немного хвастливый говорун Яков, беспечный Алексей, готовый отдать свой грош и последнюю рубашку первому, кто попросит.

Наблюдая распад силы, которой он покорно служил до этих дней, Евсей начал искать для себя тропу, которая позволила бы ему обойти необходимость предательства. Рассуждал он так:

«Если я буду ходить к ним — не сумею не выдать их. Передать их другому — еще хуже. Надо сказать им. Теперь они становятся сильнее, с ними мне лучше будет...»

И, повинуясь влечению к новым для него людям, он всё чаще посещал Якова, более настойчиво искал встреч с Ольгой, а после каждого свидания с ними — тихим голосом, подробно докладывал Саше о том, что они говорили, что думают делать. И ему было приятно говорить о них, он повторял их речи с тайным удовольствием.

— Э, размазня! — гнусил Саша, сердито и насмешливо окидывая Климкова тусклыми глазами.— Ты их сам толкай вперед. Ты сказал им, что можешь достать шрифт? Тебя спрашивают, идиот!

— Нет еще, не сказал...

— Так чего же ты мямлишь? Завтра же предложи им!

Климкову было легко исполнить приказание Саши,— Яков и Ольга уже спрашивали его, не может ли он достать шрифт, он ответил им неопределенно.

На другой день, вечером, идя к Ольге, он нес в груди темную пустоту, всегда, в моменты нервного напряжения, владевшую им. Решение исполнить задачу было вложено в него чужой волей, и ему не надо было думать о ней. Это решение расползлось, разрослось внутри его и вытеснило все страхи, неудобства, симпатии.

Но когда в маленькой, скудно освещенной комнате перед ним встала высокая фигура Ольги, а на стене он увидал ее большую тень, которая тихо подвигалась встречу ему,— Климков оробел, смутился и молча встал в двери.

— Вы — что? Нездоровится? — говорила Ольга, пожимая его руку.