Читать «Собрание сочинений в 25 томах. Том 9» онлайн - страница 82

— Да, да, я понимаю... Боже мой! Всегда это на дороге! — воскликнула она и, посмотрев в лицо ему, сурово сказала: — Мне надоело это!

Она встала у окна, между нею и Евсеем стоял стол. Холодное недоумение обняло сердце Климкова, обидный стыд тихо жег его.

— Вы ко мне не ходите... Пожалуйста...

Евсей взял шапку, накинул на плечи пальто и, согнувшись, ушел.

Через несколько минут он сидел на лавке у ворот какого-то дома и бормотал, искусственно напрягаясь:

— Сволочь...

Припоминая позорные для женщины слова, он покрывал ими стройную высокую фигуру Ольги, желая испачкать грязью всю ее, затемнить с ног до головы. Но ругательства не приставали к ней, и хотя Евсей упорно будил в себе злость, но чувствовал только обиду.

Смотрел на круглый одинокий шар луны — она двигалась по небу толчками, точно прыгала, как большой светлый мяч, и он слышал тихий звук ее движения, подобный ударам сердца. Не любил он этот бледный, тоскующий шар, всегда в тяжелые минуты жизни как бы наблюдавший за ним с холодной настойчивостью. Было поздно, но город еще не спал, отовсюду неслись разные звуки.

«Раньше ночи были спокойнее»,— подумал Клим-ков, встал и пошел, не падевая пальто в рукава, сдвинув шапку на затылок.

«Ну, хорошо,— подожди! — думал он.— Выдам их и попрошу, чтобы меня перевели в другой город...»

В три приема он передал Макарову несколько пакетов шрифта, узнал о квартире, где будет устроена типография, и удостоился от Саши публичной похвалы:

— Молодчина! Получишь награду...

Евсей отнесся к его похвале равнодушно, а когда Саша ушел, ему бросилось в глаза острое, похудевшее лицо Маклакова — шпион, сидя в темном углу комнаты па диване, смотрел оттуда в лицо Евсея, покручивая свои усы. Во взгляде его было что-то задевшее Евсея, он отвернулся в сторону.

— Климков, поди сюда! — позвал шпион.

Климков подошел, сел рядом.

— Правда, что ты брата своего выдаешь? — спросил Маклаков негромко.

— Двоюродного...

— Не жалко?

— Нет...

И вспомнив слова, которые часто говорило начальство, Евсей тихо повторил их:

— У нас — как у солдат — нет ни матери, ни отца, ни братьев, только враги царя и отечества...

— Ну конечно! — сказал Маклаков и усмехнулся.

По голосу и усмешке Климков чувствовал, что шпион издевается над ним. Он обиделся.

— Может быть, мне и жалко, но когда я должен служить честно и верно...

— Я ведь не спорю, чудак!

Потом он закурил папиросу и спросил Евсея:

— Ты что сидишь тут?

— Так,— делать нечего...

Маклаков хлопнул его по колену и сказал:

— Несчастный ты человечек!

Евсей встал.

— Тимофей Васильевич...

- Что?

— Скажите мне...

— Что сказать?

— Я не знаю...

— Ну, и я тоже.

Климков шёпотом пробормотал:

— Мне жалко брата!.. И еще одна девица там... Они все — лучше нас, ей-богу!

Шпион тоже встал на ноги, потянулся и, шагая к двери, холодно произнес:

— Пойди ты к чёрту...

XVII

Подошла ночь, когда решено было арестовать Ольгу, Якова и всех, кто был связан с ними по делу типографии. Евсей знал, что типография помещается в саду во флигеле,— там живет большой рыжебородый человек Костя с женой, рябоватой и толстой, а за прислугу у них — Ольга. У Кости голова была гладко острижена, а у жены его серое лицо и блуждающие глаза; они оба показались Евсею людьми не в своем уме и как будто долго лежали в больнице.