Читать «Собрание сочинений в 25 томах. Том 9» онлайн - страница 67

XIII

Евсей часто бывал в одном доме, где жили доктор п журналист, за которыми он должен был следить. У доктора служила кормилицей Маша, полная и круглая женщина с веселым взглядом голубых глаз. Она была ласкова, говорила быстро, а иные слова растягивала, точно пела их. Чисто одетая в белый или голубой сарафан, с бусами на голой шее, пышногрудая, сытая, здоровая, она нравилась Евсею.

Он увидал ее дней через пять после того, как Саша объяснил причины бунта. Маша сидела на постели в комнате кухарки, лицо у нее опухло, нижняя губа смешно оттопырилась.

— Здравствуй! — сердито сказала она.— Не надо ничего,— иди! Не надо...

— Хозяева обидели? — спросил Евсей.

Он чувствовал, что это не так, но считал себя обязанным службою спросить именно об этом. Вынужденно вздохнул и добавил:

— На них всю жизнь работай...

Худая, сердитая кухарка вдруг закричала:

— Зятя у нее убили!.. А сестру нагайками исхлестали, в больницу легла...

— В Петербурге? — тихо осведомился Климков.

— Ну да...

Маша набрала полную грудь воздуха и протяжно застонала.

— Господи! Переплетчик; смирный, непьющий,— по сорок рублей в месяц добывал. Таню избили, а она — на сносях. Мужеву товарищу... ногу прострелили... Всех убили, всех изувечили, окаянные, чтобы им ни сна, ни отдыха!

Она долго злобно взвизгивала, растрепанная, жалкая, а потом свалилась на постель п, воткнув в подушки голову, глухо застонала, вздрагивая.

— Дядя прислал ей письмо,— говорила кухарка, бегая от плиты к столу и обратно.— Что пишет! Вся наша улица письмо это читает, никто не может понять! Шел народ с иконами, со святыми, попы были — всё по-христиански... Шли к царю они,— дескать, государь, отец, убавь начальства, невозможно нам жить при таком множестве начальников, и податей не хватает на жалованье им, и волю они взяли над нами без края, что пожелают, то и дерут. Честно, открыто всё было, и вся полиция знала, никто не мешал... Пошли, идут, и вдруг — давай в них стрелять! Окружили их со всех концов и стреляют, и рубят, и конями топчут. Два дня избивали насмерть, ты подумай!

Ее неприятный голос опустился до шёпота, стало слышно, как шипит масло на плите, сердито булькает, закипая, вода в котле, глухо воет огонь и стонет Маша. Евсей почувствовал себя обязанным ответить на острые вопросы кухарки, ему хотелось утешить Машу, он осторожно покашлял и сказал, не глядя ни на кого:

— Говорят — японцы это устроили...

— Та-ак! — иронически вскричала кухарка.—Вот-вот,— японцы, как же! Знаем мы этих японцев. Барин наш объяснял, кто они такие, да! Скажи-ка ты брату моему про японцев, он тоже знает, как их зовут. Подлецы, а не японцы...

По рассказам Мельникова, Евсею было известно, что брат кухарки, Матвей Зимин, служит на мебельной фабрике и читает запрещенные книжки. И вдруг Евсею захотелось сказать, что полиции известна неблагонадежность Зимина.

Но в эту минуту Маша вскочила с постели и, поправляя волосы, закричала: