Читать «Скудный материк» онлайн - страница 97

 И опять отворилась дверь, не давая Ивану сосредоточиться.

 Но на этот раз вошла не Катерина, а вошел Митя Девятков, рабочий из его бригады, помбурильщика. Он тоже отработал дневную вахту и теперь отдыхал.

 Вошел он в своем черном нагольном кожушке и в роскошной пыжиковой шапке, купленной у здешних пастухов, рукавицы под мышкой. Вошел, не раздевшись и не проявляя намерения раздеваться. Вроде бы так, на минутку заглянул. Он теперь часто наведывался вечерами к буровому мастеру. То по делу, то без дела. А какие у него на это были доподлинные причины -- для Ивана не составляло особой загадки...

 Ну что же, пришел так пришел. Иван указал ему на стул. Садись, мол, давай вот послушаем последние известия, что там делается на белом свете.

 ...Работники нефтяной и газовой промышленности Башкирской АССР, -- выкладывал новости уже мужской голос, -- обратились ко всем нефтяникам Советского Союза с призывом шире организовать социалистическое соревнование за досрочное выполнение плана 1959 года -- первого года семилетки...

 Иван значительно посмотрел на Митю. Дескать, слушай внимательно, парень: это уж ко всем нам, и к тебе в частности, имеет прямо отношение. Не иначе, будем на днях откликаться -- принимать обязательство, приедут из райкома...

 Но Митя, хотя и кивнул ему, выражая полное согласие, вид имел довольно рассеянный и все оглядывался на дверь.

 Жди-жди. Авось дождешься.

 -- ...Промысловики Башкирии дали слово: добыть сверх плана в нынешнем году сто пятьдесят тысяч тонн нефти...

 Тут опять распахнулась дверь, и в комнату влетела Альбина. Должно быть, ей тоже захотелось послушать последние известия.

 Явилась во всей своей красе. Белобрысые волосы ее, обычно заплетенные в школьную тугую косу, на сей раз были распущены, прихвачены лентой на самой макушке, а уж оттуда, с макушки, свисали длинным конским хвостом -- да только таких роскошных и белых хвостов у коней не бывает, разве что в цирке. А брови ее и ресницы, отроду столь же белобрысые, как и волосы, сейчас у Альки были черны, будто она их сажей вымазала -- в печку слазила. Крупичатые щеки цвели румянцем. А платье на ней было шелковое, голубое, оборки понизу.

 Иван прямо ахнул, увидя Альку.

 Он никак не мог понять, что же это с ней случилось. Ведь всего четыре месяца назад, когда он ее впервые увидел, когда мать ее за водкой посылала и она приносила сдачу, -- тогда она ему такой дурнушкой показалась, блеклой да линялой, смотреть не на что. И вдруг такая перемена. И не оттого, что она себе бог знает чего на голове начесала, брови насурьмила, ресницы закрутила вверх -- нет, все в ней решительно переиначилось, перестроилось как-то. И даже не в шелковом платье была тут причина, хотя этот шелк подарил ей сам Иван, так, в счет будущих именин, с получки наведавшись в лавку к Макарьевне, -- нет, само ведь платье не много значит, если ничего к нему нету. А у нее теперь было: и топырилось где надо, и круглилось где положено... Просто подменили девку.

 -- Ой, извиняюсь, -- сказала она. -- Не знала, что у вас тут гости.