Читать «Семнадцать космических зорь» онлайн - страница 32

На меня, например, произвел большое впечатление фильм «Жестокость» — правдивый от начала до конца, полный мысли и чувств героев, полный оправданных поступков. Когда я его смотрел, то верил актерам, чувствовал, что такие люди жили и тогда, на заре советской власти, и сейчас живут рядом со мной.

Пожалуй, такое же отношение у меня сложилось и к книгам.

Люблю исторические романы, и особенно произведения Ольги Форш.

Как я отношусь к юмористическим рассказам, остроумным новеллам и тому подобному? Рассказы, где ситуации нежизненны и выдуманы лишь затем, чтобы вызвать улыбку и повеселить читателя, я не принимаю. Куда уж лучше хороший, остроумный и, главное, короткий анекдот, где не задумываешься над перипетиями, не анализируешь их правдоподобность, а просто смеешься...

Мне нравится Джек Лондон. В его рассказах всегда найдешь суровую правду жизни, сильные характеры и смелые поступки героев. Нравится Драйзер. Этот большой, умный ценитель жизни знал тех, о ком писал, знал и тех, для кого писал. Как летопись человеческой драмы звучит «Американская трагедия», динамичны «Финансист», «Титан», «Стоик», ярок «Гений». Мне нравится Драйзер и потому, что, перелистывая как-то полное собрание его сочинений, я с удовольствием прочитал строки, написанные в 1942 году по случаю двадцатипятилетия Великой Октябрьской социалистической революции. Прочитал и постарался запомнить. Драйзер писал:

«История видела много наций, которые поднимались и падали. Но ни в одной другой стране не были намечены столь замечательные планы и не были достигнуты столь блестящие успехи, как в Советском Союзе. Наконец-то я дожил до того, что вижу нацию, которая стремится к созданию гуманно организованного мирного сообщества и готова умереть за него».

В научно-фантастических романах я всегда пытался найти ту реальную основу, на которой строил свои коллизии писатель, и как бы ни были смелы взлеты фантазии, если я находил в них научную почву, — мне уже нравилось в произведении все, вплоть до романтической истории любви... И так далее.

В течение двух недель, проведенных в сурдокамере, за мной беспрерывно наблюдали врачи. Я же на себя взглянуть не мог, и, когда меня выпустили и дали зеркало — я обомлел: густая борода закрывала почти все лицо. Я не стал бриться з

институте и сразу помчался домой. Мне нравятся молодые кубинские «бородачи», и таким вот, похожим на них, я решил предстать перед Тамарой.

— Гера, где ты был, — с изумлением спросила она, — что побриться даже не мог?

— Не мог. Но подожди немного, будут и Там цирюльники, и тогда мы станем возвращаться к своим женам по всей форме.

^р ВСЯКИЙ раз, думая о том, с чего же по-настоящему началась моя жизнь космонавта и когда впервые я почувствовал близость космоса, я вспоминаю не тот день, когда доктора сказали мне «годен», не тот день, когда меня зачислили в отряд, и даже не тот торжественный час, когда нас, молодых,-зеленых лейтенантов, вызвал к себе Главнокомандующий Военно-Воздушными Силами Советской Армии маршал Константин Андреевич Вершинин.