Читать «Семнадцать космических зорь» онлайн - страница 30

Тамара быстренько уложила мой походный чемодан, и я спустился к машине. Шофер включил мотор, «газик» рванулся, и скоро я уже был на месте назначения. Я приехал в институт, где стояло сооружение со странным названием — сурдокамера.

Сурдокамера помещена в огромном доме, спрятана за тремя стенами и покоится на мягких, эластичных амортизаторах.

Это небольшая комната, потолок и стены которой обиты эластиком спокойного светлого тона. В углу — кресло, имитирующее кресло космического корабля, рядом пульты управления, переключатели радиоприемников и передатчиков. В небольшом шкафу — запас пищи на много суток. Перед глазами — часы. По тиканью часов люди так привыкли измерять тишину ночи. Но эти часы были безмолвными...

За мною завинтили тяжелые двери, и я остался один.

Первые два дня пролетели незаметно. В положенное время я вызывал «Землю» и, не получая ответа, вел очередной сеанс передачи. Согласно расписанию, записывал в бортовой журнал показания приборов, датчиков, свое состояние. По утрам делал гимнастику с гантелями. Чтобы как-нибудь обжить камеру по-земному, начал петь, но голос звучал глухо, отчужденно.

Я с тоской вспомнил школьный хор, когда мы, пятьдесят мальчишек и девчонок, дружно пели и наши голоса сотрясали зал небольшого сельского клуба. Там, в хоре, было куда лучше! Даже если ты пускал «петуха», остальные сорок девять голосов заглушали твой жалкий писк, и ты легко мог исправиться, взять нужную ноту. А здесь...

В общем, я пел, пуская «петухов», и если меня в это время слушали врачи, да простят они мне мои концерты!..

По рассказам ребят, прошедших сурдокамеру раньше, я знал, что это — нелегкая штука, и, отправляясь в «заключение», «контрабандой» прихватил томик Пушкина. На четвертый день я уже наизусть читал главы из «Евгения Онегина».

Стйхи — стихами, но человек и во Вселенной единым духом жив не будет. Нужно было варить обед. Уже на второй день я понял всю тягость женского бытия. Обед варить—дело приятное, еще приятнее уничтожать его с аппетитом, но мыть посуду!..

Чтобы раз и навсегда покончить с этим занятием, я выдумал новый способ приготовления пищи. Запас еды нам выдавали в консервированном виде. Были разные бульоны, супы, гуляши и прочая снедь, запакованная в жестяные банки. Я наливал в кастрюлю воду, ставил ее на электроплитку, кипятил, а потом в кастрюлю опускал консервную банку. Миг — и кипяток доводил до «полной кондиции» полуфабрикат. Оставалось только открыть банку, съесть очередной обед, завтрак или ужин и выбросить пустую тару в герметический мусороприемник...

А минуты, часы и дни тянулись чередой. Ощущения бесконечности времени у меня не появлялось, хотя врачи сделали так, что все мои радиопередачи оставались односторонними. Я сообщал показания приборов, отбивал ключом рапорты о своем самочувствии, посылал неизвестно кому цифры влажности и температуры воздуха, но ни разу за все эти долгие сутки, как уже говорил, не получил ответа.

Я знаю, что очень многие тяжело переносят такое испытание. А один из американских кандидатов в космонавты уже через 36 часов запросил пощады...