Читать «Сафо с Зеленых Ключей» онлайн - страница 24

– Я еще не располагаю продавать Верхние Леса, мистер Боуэрс, – сказала миссис Делятур холодно, – если надумаюсь, то обращусь к вам за советом. Извините пожалуйста моих детей: они так редко видят гостей, что совсем не умеют себя держать при чужих, Синтия, поди посмотри, напоила ли наша прислуга лошадь мистера Боуэрса. Ты знаешь, на Боба нельзя рассчитывать.

Ясно, что больше здесь нечего было делать мистеру Боуэрсу, приходилось волей-неволей откланяться, что он и сделал весьма почтительно, но не радостно. Когда он выехал на тропинку, лошадь его чего-то испугалась и шарахнулась в сторону. Оказалось, что напугал ее Боб, который, сидя на одном из придорожных деревьев, очевидно, поджидал гостя и усиленно махал ему шляпой, произнося громким шепотом:

– Эй, господин, послушайте, постойте!

Мистер Боуэрс остановил лошадь. Боб спрыгнул на дорогу, опасливо оглянулся и сказал:

– Отъезжайте-ка вдоль изгороди вон туда, в тень. – И когда Боуэрс повиновался, мальчик подошел к кабриолету не то застенчиво, не то таинственно.

– Вам хочется купить Верхний Лес, господин?

– Может быть и куплю, сынок. А что? – спросил Боуэрс с улыбкою.

– Послушайте-ка, что я вам скажу. Вы не верьте, что это Синтия пишет стихи. они хотят вас одурачить. Это не она сочинила, и не Юнайс, и не я. Мама так подстраивает, чтобы это можно было подумать, потому что ей не хочется, чтобы люди узнали, что это она. А мама-то и сочиняет стихи. Про лес-то, это она все пишет. Там у ней еще целая куча есть стихов, и все такие-же хорошие. Она это умеет, моя-то мама. Понимаете? Это все она. И все из лесу берет. Купите у ней этот лес, и заставьте ее из него стихи сочинять, так такие деньжищи загребете, что ой-ой! Ей Богу. Вы не зевайте. Тут уж побывал один парень, тоже выведывал. Только не туда попал: он думал это Синтия сочиняет, вот также как вы.

– Так уж был один парень, ты говоришь? – с удивлением спросил Боуэрс.

– Был. Красивый такой, щеголь. И тоже, ух как приставал насчет этих стихов! Так уж вы не давайте маху, поскорее повертывайте дело. За эту самую поэму редактор со своим приятелем маме целую сотню долларов отвалили. Должно быть, стихи-то нынче в цене. Не обсчитали ведь они ее, верно прислали? – осведомился Боб, внезапно подозревая, не было ли тут какого подвоха.

– Верно, верно, – отвечал мистер Боуэрс печально. – Однако ж послушай, Боб, ты говоришь, что эти стихи твоя мама сочиняла? Ты уверен в этом, точно, твоя мать?

– Что ж я вру, что ли? – сказал Боб с презрением. – Уж мне ли не знать! Ведь она меня заставляет переписывать-то, чтобы никто не знал её почерка. Ну вас совсем! Разиня.

Но спохватившись, что такое обхождение, пожалуй, может повредить успеху его дипломатии, Боб поспешил прибавить:

– Разве вы не видите, что я для вас же хлопочу, чтобы Верхний Лес вам достался, чтобы не отводили вам глаз-то! Правду я вам говорю, вот что.

Мистер Боуэрс и не сомневался больше. Как ни горько было ему разочароваться, он понял, что мальчик его не обманывает. Припоминая печальное лицо женщины, встреченной им в лесу, её замешательство, испуг, он теперь все это приписывал болезненной чувствительности, неразлучной с поэтическим вдохновением. Вслед за первым ударом разочарования, неопытная душа его наполнилась печалью и раскаянием.