Читать «С начала до конца (сборник)» онлайн - страница 61

Люди заходят в мой кабинет, раздеваются и ложатся на кушетку. Иногда я представляю на их месте себя и испытываю неловкость. Не знаю, что они чувствуют на самом деле, но я всегда смущаюсь, когда раздеваюсь при людях. Даже перед врачом. Даже на пляже. Поэтому я разговариваю с пациентами. Не оттого, что мне охота поговорить, а просто мне кажется, что им так будет удобнее. И вроде бы после беседы люди чувствуют себя почти расслабленно. Мне тогда и мышцы им разогревать легче, и подвывихи вправлять. Мне кажется, я умею общаться с людьми, но вот, например, девушки — они почему-то записываются не ко мне, а к моему сменщику Диме. Может быть, это и хорошо, потому что я всегда волнуюсь, когда общаюсь с девушками, и на работе такие переживания мне вовсе ни к чему. А Дима, кажется, даже рад такому раскладу. Но рассказать я хотел не об этом, а вот о чём.

Однажды ко мне на массаж записался священник. Незнакомый, откуда-то из московского храма. Обычный батюшка, нестарый, лет шестидесяти. С бородой и круглым животом. Он сказал, что получил благословение на лечение: не может стоять службу, ноет спина и боль отдаёт в ногу.

Батюшки всегда казались мне даже не людьми, а особой частью церковного уклада. Это те, через кого Господь прощает людей, через кого Он с нами разговаривает. После причастия всегда нужно приложиться к руке, а если исповедуешься, лучше обращаться к батюшке: отче. В общем, так получилось, что для меня служители церкви всегда были такими, какими я их впервые увидел когда-то в детстве: строгими высшими существами, знающими то, что пока не позволено знать мне.

Отец Иннокентий, а в миру Николай Прокофьевич Кульков, покряхтел и взгромоздился на кушетку. У Кулькова спина была покрыта жировиками и множеством больших бородавок. Если быть уж совсем честным, то я за всю мою жизнь никогда ещё не видел такого уродливого, некрасивого тела. Поначалу я даже не знал, как к нему подступиться. Кульков лежал на животе и пыхтел. И ещё от него пахло потом. Особый, неприятный запах шёл и от подмышек, и от ног, и от носков. Нужно будет проветривать кабинет, — с досадой подумал я.

Я прошёлся пальцами вдоль позвоночника, осмотрел трапециевидную мышцу, широчайшую мышцу, грудные. Спазм нашёлся почти сразу, типичной локализации, на уровне поясницы и ниже. Я стал расслаблять этот и другие зажимы, разогревать, разминать, стараясь не повредить бородавки. Пациент же мой постанывал и повторял: «Владыко Вседержителю, Врачу душ и телес наших, смиряяй и возносяяй, наказуяй и паки исцеляяй!..» Только молитву и больше ничего. А я даже не знал, что и сказать ему в ответ. Работал и молчал.