Читать «С начала до конца (сборник)» онлайн - страница 41

— Гордость? — глухо спросила Октавия, словно сказала слово, и оно ушло в туман. — Да гордость-то, она не об этом…

— А о чём тогда?

— А чтобы любить, вот и вся гордость. Я тебя люблю — и я могу от тебя принять, скажем, тарелку риса и котлету. И сто коньяка. И пятьсот коньяка. А когда у тебя нет котлеты, а у меня есть — я делаю так, чтобы ты могла принять у меня. Это если упрощённо.

— Ага, — Ира затянулась, и бычок рассыпался у нее в руках. — Был у меня такой один. Он меня типа любил, а я его типа содержала. Пять лет кормила, а на шестом котлеты кончились. — Ира помотала головой, словно осеклась. Посмотрела на сестру.

— Дааа, — протянула Октавия, затянулась и помолчала немного. — Нет, ты не думай, я не гуру, чтоб тебя учить. Я и сама уже не знаю, как правильно.

— А занимаешься-то чем?

— Я? — Взгляд у Октавии сделался совсем знакомым, словно бы оттуда, из детства. — Я песни пишу.

— Кому???

— Ну, всем тем, кому они нужны.

— Профессионалам? И за них, ты хочешь сказать, платят?

— Да нет, не только профессионалам. Но иногда и им тоже. Слышала «Зов земли»? На радио часто крутят. Это моё. Никто же автора не называет. Да автор тут и не главное. — Октавия поправила шарф. — А бывает, не платят. И тогда я просто пишу. Знаешь такое — некоторым людям нужно, чтобы у них была своя песня. Вот я и пишу её человеку. И дальше он живёт с песней.

— То есть… Просто пишешь?

— Ну да, просто пишу. Музыку и слова.

— И в Калининград ты тоже едешь песню писать?

Октавия улыбнулась.

— Да, если получится — то так. А если не выйдет — тоже не зря. Мне они тоже нужны, эти люди, для которых песни.

— И… — Ира нервно сглотнула, — сколько ты так будешь мотаться? Будет тебе шестьдесят, к примеру… — вот наконец Ира и задала сестре тот самый вопрос, который, как старую болячку, сама каждый день расковыривала до крови. — И в шестьдесят — песни? Ты не устала так жить?

Октавия ничего не ответила, только покачала головой. Ещё бы. Ходить по свету с такими глазами и не устать.

— А вот ты как будешь жить в свои шестьдесят? — вдруг хрипло спросила Октавия.

— Ну, у меня квартира. Дочка есть, — сказала Ира, но поняла, что у нее получились не слова, а какие-то тени слов. Ни о чём это всё. И нет у неё ни дочки, ни квартиры.

Сестра кивнула, словно всё поняла.

— Наша мама, так та вообще не узнала, что такое «шестьдесят»… — задумчиво сказала Октавия. — А на самом деле, знаешь, — как Бог направит, так и буду жить.

— Ну, у мамы были больные почки, — сказала Ира.

— Хороший вечер. Прямо-таки благословенный. Смотри, скоро уже будет светать, — лицо Октавии было безмятежным и неожиданно счастливым. Больше она ничего не говорила и только смотрела в окно.

Они стояли так ещё какое-то время, а на улице дул ветер и растекался предзимний холод. Ночь была темнее некуда, и непонятно, где эта безумная увидела свет.