Читать «Русская Дания» онлайн - страница 124

Ужас реального раздавил Распупина как молодого и голодного комара и он мокрым пятнышком чего-то, именуемого обычно сознанием, точнее просто мокрым пятнышком расплылся вдоль порога, тревожно глядя одним глазом в плоское и темное, непроницаемое небо потолка, завешенного паутиной и разводами неживого, но прожорливого грибка. – бе-бе-ук в б-б-бе-тине, бе-е-бе-бок – повторял он уже вроде бы вслух, и сам он уже напоминал скорее потолочный грибок, нежели способное к состраданию существо. Может этим он хотел повторить то, что было высечено в табличке. Но это было скорее похоже на подражание заклинаниям – по форме, но никак не по содержанию.

– Бе-е-бе-ее-е – отчаянно блеял он, и слоги как послы-самоубийцы безнадежно отправлялись в пространство, но этого было достаточно, чтобы привлечь внимание. Перед Распупиным предстала по-доброму улыбающаяся Белая Священная Летучая Мышь. На шее у нее висела голова Адама, во рту торчала курительная трубка, а лапки были сложены за спину.

– Ну что, влип ты старина, смотрю по самые копыта.

– Бе-бее-бе-е-е.

– Лежи так и не дергайся, сейчас я тебя расколдую, –после чего Белая Священная Летучая Мышь достала из нагрудного кармана красную кожаную перчатку, чем немного испугала Распупина – некоторые животные пугливы до ярких и неожиданных предметов – и надела ее на правую лапку, затем положила на дрожащую голову осла и пробормотала что-то неразборчивое несколько раз. Затем замахнулась курительной трубкой и ударила ей по голове Распупину.

– Ты можешь идти. Я тебя отпускаю – одним движением она сняла с лапки красную перчатку и убрала ее в нагрудный карман.

– Бе-бе-сибо. Бе-сибо. Спасибо, – наконец без труда выговорил Распупин и с горячей радостью оглядел себя – это был вновь он. Он посидел немного на полу, запустил обе пятерни в бороду. Осмотрел себя: человек это – говорил он про себя – лицо, волосы, шея, руки, грудь, спина, бока, живот, штаны, носки, ботинки. Человек это… – зачарованно повторял он, будто ребенок, и, будто ребенок, ощупывал себя, и даже пошарил по карманам, пока не убедился до конца в том, что же такое человек, после чего он успокоился и снова, с жаром, повернулся к благодетелю и спросил: