Читать «Роза и лилия (ждл-1)» онлайн - страница 59

– У крестьян это просто удобное платье, такое носят мужчины и женщины, – объяснила ей Жанна.

Мастерица показала ей женский наряд, висевший тут же на вешалке. Под короткой рубахой тонкого полотна виднелась сорочка, служившая нижним бельем и домашним платьем. Поверх них было платье, спускавшееся до самых щиколоток. У него были короткие рукава и широко вырезанный корсаж на шнуровке. Жанна не захотела выставлять напоказ свою грудь и выбрала другой фасон с полукруглым вырезом, из-под которого виднелся ворот рубахи. Широкий пояс прямо под грудью показался ей слишком пестрым. Рукава были сшиты на итальянский манер, то есть посередине были перехвачены тесьмой. На взгляд Жанны, они были слишком широки.

– Я работаю, – объяснила она, – и хочу чего-нибудь попроще. Мне подошли бы широкие рукава, крепко стянутые на запястье.

– С отворотами? – спросила мастерица.

– Давайте, – ответила Жанна.

Отвороты всегда пригодятся, когда рукава протрутся.

– Желаете вышивку?

– Где?

– На корсаже и по нижнему краю.

– Ну ладно, только не очень яркую.

– Из какой ткани шить и какого цвета?

На вкус самой портнихи неплохо было бы сшить корсаж из алого шелка, а юбку из рыжего бархата. При одной этой мысли Жанну охватил ужас.

– Шейте из сукна и, пожалуйста, одного цвета. Незаметного.

– Что это вы хотите сказать?

– Ну, самого неброского.

Мастерица уставилась на девушку:

– Отчего это такая милашка, как вы, хочет быть незаметной?

– Яркую птичку со сладким голоском первой и ловят, – ответила Жанна. – Я бы хотела одеваться как воробей, – добавила она с улыбкой.

– Гляди-ка, вы вовсе не похожи на наших прелестниц, которые только и думают о том, как бы привлечь внимание кавалеров своими нарядами. Мадемуазель Пэрриш, хотите знать мое мнение?

Жанна молчала.

– С вашими золотистыми волосами, свежим цветом лица, горделивой осанкой, стройной фигурой и уверенной статью вы вовсе не рождены быть воробушком. Вы не желаете кокетничать, но оттого только более привлекательны.

Да уж, четверо мужчин за пять недель, подумала Жанна, портнихе не откажешь в проницательности. Женщина предложила на выбор два цвета: коричневый, потакая вкусам Жанны, и темно-голубой.

– Вы, конечно, выберете коричневый, но я вам советую голубой, – сказала она с материнской настойчивостью.

– Отчего? – спросила Жанна.

– Он больше идет к вашим волосам.

Вот уж посмеялась бы бедная Жозефина Пэрриш над всеми этими тонкостями! А Дени! Господи, где он сейчас?

– А накидка? – спросила портниха, критическим взглядом окидывая ее грубый шерстяной плащ с капюшоном какого-то непонятного бурого цвета.

– А эта что, не годится?

– Правду сказать, мадемуазель, она к лицу только бродяге.

Жанна засмеялась:

– А что бы вы предложили?

– Шерстяную накидку с отделкой из меха.

– Из меха!

– Да, из меха серого кролика.

– Ну пускай, лишь бы был капюшон.

– И еще вам нужен чепец. Вы что, собираетесь к мессе с непокрытой головой?

К мессе! Жанна вспомнила, что не была в церкви после кончины отца Годфруа. Этот сельский священник был единственным связующим звеном между нею и небом. Ни Дом Лукас, ни матушка Елизавета не смогли заменить его. Теперь, когда она была королевской пирожницей, придется ходить в храм, иначе прослывешь еретичкой, язычницей или еврейкой, да так и кончишь жизнь на костре, как та, другая, Жанна.