Читать «Растоптанные жизни» онлайн - страница 6

В столице было объявлено осадное положение и после двенадцати часов ночи нельзя было появляться на улице, рабочие жили на заводах, неделями не выходя, работали до тех пор, пока с ног не валились. Каждый день то тут, то там было слышно, что погиб муж, сын, брат, отец…

На московских улицах появились первые инвалиды войны: с костылями, без рук, без ног, без глаз… Многие из них озверелые, пьяные врывались в магазины, в автобусы, в трамваи, сквернословили и нагоняли безумный страх на людей.

Жутко было видеть дома, куда прямым попаданием обрушивались немецкие бомбы, разбомблённые улицы (которые, впрочем, очень быстро восстанавливались).

По всей территории Кремля было разостлано огромное полотно, на котором для дезориентировки немецких самолётов изображался лес, а на Ленинградском шоссе было расстелено полотно, изображавшее Кремль.

Тогда самая глубокая станция метро была станция «Кировская». Сталин, вернувшись в 1942 году из эвакуации, из Куйбышева, расположился со своей свитой в этом метро, и оттуда для него была устроена подземная дорога в Кремль.

Вместе с правительством в 1942 году из эвакуации вернулся в Москву и дипломатический корпус.

В Москве появилось небывалое до тех пор количество иностранцев. Несмотря на окружающую обстановку, на ужасы войны, жизнь шла своим чередом: завязывались знакомства, и были незабываемые встречи, и была любовь, — люди пользовались малейшими возможностями, чтобы как-то украсить свою серую, мрачную жизнь.

Неожиданно я получила приглашение на свадьбу моей подруги, киноактрисы Аллы Караваевой, которая выходила замуж за английского капитана Мориса Чэпмана.

Мы с мужем приехали в гостиницу «Савой», где они жили, и там собралось человек шестьдесят самых разных национальностей. Капитан Чэпман дружил с очень многими офицерами всех иностранных миссий, которые тогда находились в Москве.

В этом обществе мы познакомились с начальником штаба американской военной миссии, подполковником Маккэйбом. Ему понравилась моя разговорная английская речь, и он мне предложил на очень хороших условиях пойти к ним работать на должность переводчика. В этот тяжёлый военный год такое предложение было для меня счастьем, и я охотно приняла его.

Американская военная миссия

На следующий день я пришла в здание американского посольства (которое тогда находилось на Моховой), где мне устроили небольшой письменный экзамен и тут же зачислили на работу.

Отдел, в котором я работала, находился не в посольстве, а в резиденции американского посла г-на А. Гарримана, в Спасопесковском переулке, на Арбате.

Моим непосредственным начальником был полковник Джеймс Крокетт, внук знаменитого Дэвиса Крокетта — охотника на медведей, о котором до сих пор пишут книги для детей.

Джеймс Крокетт, уроженец штата Теннесси, был очень энергичный, подвижной человек лет пятидесяти. Он относился ко мне с большой симпатией и создавал прекрасные условия для работы.