Читать «Рассказы о Гайдаре» онлайн - страница 23
Борис Емельянов
Гайдар полез в карман. Удивительные были карманы у Гайдара. В них всегда лежали конфеты, сахар, хлебные корки и крошки. Жеребёнок немедленно потянулся к Гайдару.
Низко-низко над нашими головами, свистя, как стрелы, пронеслись дикие утки. В тонкой полосе огня на воде показался силуэт лодки — плыли рыбаки. В руке Гайдара загорелась спичка.
— Аркадий Петрович? — спросили с воды.
— Я, — сказал Гайдар. — Приставай, казаки, к берегу. Узнали?
— Кому ж тут быть, кроме тебя, — ответили голоса...
Мы вернулись на стан на рассвете.
Товарищи наши уже спали. Гайдар отправился купаться. Я теперь пойду ко дну
И немножко отдохну, —
сказал он. — До чего ж хорошо!
Над рекой, колыхаясь, приподнимался туман. «Что случилось сегодня ночью? — думал я. — Уплыл и погас огонь, ускакал жеребёнок, шастают по дну осетры, и рыбаки уже подплывают к своему рыбачьему стану. Почему ж так вышло, что запомнилась мне эта ночь навсегда, на всю жизнь, а никогда вот раньше не запоминалась? Почему увидел Гайдар за сегодняшнюю ночь больше, чем мы за одиннадцать лет, за одиннадцать таких ночей?»
Много проходит мимо человека всякого хорошего в жизни, и, наверно, не надо стоять в это время спокойно на берегу и ждать: пусть хорошее проплывает мимо.
Надо идти за хорошим до самого конца, до тех пор, пока не погаснет огонь в сердце.
Вот чему научил меня Аркадий Гайдар в ту ночь на Урале.
ОСЁТР НА ЦЕПИ
Ночью на перемёт попался небольшой осётр — фунтов на тридцать. Мы его вытащили, продели ему в жабры собачью цепочку и привязали цепь к коряге на берегу. Три дня живучий цепной осётр плавал возле лагеря. На четвёртый день я отвязал от коряги цепь и по воде вдоль берега повёл осетра к палатке «сниматься на память».
Осётр шёл за мной легко, и я лишь чуть придерживал цепочку пальцами, как вдруг проклятая рыба ударила хвостом, вырвала цепочку из моих рук и юркнула в глубину.
— Ай! — закричал я, и все на берегу закричали тоже.
Осётр ушёл.
— Делайте со мной что хотите, — сказал я, усаживаясь на ведро с мальками. — Я растяпа и рохля.
— Да, — сказали мои товарищи. — Ты растяпа. Упустил такую рыбину!
Все поглядели на меня один другого злее. Только Гайдар на меня не рассердился.
— Со всяким бывает, — сказал он и полез в воду. — Разве он нарочно! Мы ещё, может быть, этого беглеца поймаем. Осётр днём далеко не уйдёт: он рыба ночная.
Дно Урала с нашей стороны понижалось отлого, и, когда Гайдар отошёл шагов сорок от берега, вода доходила ему только до шеи. Долго он там ходил, плескался и фыркал, а потом вдруг сказал спокойно:
— Я наступил ногой на осетровую или на собачью, как хотите, цепочку. Плывите ко мне и ныряйте за осетром, сам я нырять не умею.
— И без тебя тошно! — сказал я. — Не издевайся над несчастьем товарища.
— Плыви ко мне! — сказал тогда Гайдар суровым командирским голосом.
Я поплыл, нырнул Гайдару под ноги, нашёл в песке цепочку, и Гайдар торжественно выволок осетра на берег.