Читать «Равеннский экзархат. Византийцы в Италии.» онлайн - страница 65

Значительно более сложной представляется проблема соотношения военного устройства фем и экзархатов. Специально изучавший ее Г. Острогорский сформулировал свой вывод так: «Организация вооруженных сил в византийских фемах демонстрирует известное сходство с их устройством в Равеннском экзархате. В то же время связь между военной службой и земельной собственностью в Италии и Византии устанавливалась разными способами. В Италии собственники стали воинами, а в Византии воины сделались собственниками. Поэтому я не могу отождествить итальянских воинов с византийски­ми стратиотами, как, в остальном, не могу отождествить и экзархов со стратигами фем. Однако остается один факт, и это — факт существенного значения: как в византийских провинциях в Италии с конца VI века, так и в Малой Азии начиная с VII века произошли пере­мены, которые придали имперскому управлению откровенно военный характер. И в Византии, и в Италии возник новый класс воинов — собственников земли, поскольку и в той и в другой стране служба была связана с земельной собственностью».

Заключение Г. Острогорского нуждается в уточнениях как по отношению к фемам, так и по отношению к экзархатам. Вопрос о путях формирования стратиотской земельной собственности до сих пор нельзя считать решенным. При ответе на него многие видные специалисты солидарны с Г. Острогорским. Так, В. Тридголд и М. Хенди почти одновременно и независимо друг от друга пришли к выводу, что наделы официально ассигновались стратиотам из государственного земельного фонда. Развивая эту мысль, В. Тридголд впоследствии высказал предположение о том, что главным источником пополнения этого фонда были конфискации собственности у политических противников правящих императоров. Впрочем, американский византинист сам признает, что и он, и М. Хенди основывают свою точку зрения лишь на косвенных свидетельствах. Нельзя не признать, что огромный материал, обработанный Я. Караяннопулосом и его последователями с целью обоснования независимого развития фемного устройства и стратиотского землевладения, во всяком случае, позволил им доказать, что таковые не были введены по всей империи одно­кратным законодательным актом, а являлись продуктами долгого исторического развития. «Стратиотские наделы возникли частично из наделов limitanei, частично — из земельных владений, предоставлявшихся военнопленным, иногда — с обязательством военной службы, наконец, — из свободной земельной собственности ветеранов, переходящей по наследству, разумеется, с обязательством или, лучше сказать, с тенденцией или правом военной службы», — отмечал греческий историк. Еще В. Г. Васильевский высказывал мысль, что стратиотские наделы часто образовывались «объявлением частных земель, находящихся в руках крестьян, воинскими». Развивая эту мысль, Г. Г. Литаврин высказал предположение, что «уже в ходе организации первых фем в Малой Азии, в VII-VIII веках, при генеральной описи недвижимого имущества подданных, для определения размеров государственных повинностей, следующих за обладанием собственностью, наиболее состоятельные крестьяне с имуществом примерно в четыре литры и более, имевшие к тому же в составе своей семьи мужчин, способных к несению военной службы (не обязательно домохозяев), вносились вместе с землею (до 4 литр) в воинские списки». А. Пертузи особенно настаивал на роли в возникновении слоя стратиотов прежних «limitanei», которые после разрушения «limes» были отброшены вглубь страны и использовались местными властями для защиты наиболее угрожаемых районов. Так появились первые военные базы территориального характера. В дальнейшем «limitanei» поселились в них на правах собственников земли. В целом можно полагать, что для формирования сословия стратиотов имели то или иное значение все перечисленные пути, приведшие в конечном счете к созданию единой системы воинской условной земельной собственности — стратиотского землевладения. Вряд ли можно абсолютизировать, как это делает Г. Острогорский, путь превращения воинов в собственников, т.е. испомещения солдат на земле с обязательством несения военной службы.