Читать «Психология социальных явлений» онлайн - страница 41

Полностью законопослушное поведение в 1990-е годы превратилось в аномалию, а мораль преступного мира и соответствующие способы действий оказались практически легализованы. Опросы тех лет демонстрировали, что до 90 % наших сограждан решали «спорные вопросы» с помощью криминальных структур, а в списке институтов, пользовавшихся наибольшим доверием, третье место – после семьи и церкви – занимали… криминальные авторитеты (Олейник, 1997). Это было не удивительно, поскольку «свято место пусто не бывает», и в многочисленных «черных» и «серых» зонах нашей жизни, которые государство в те годы практически не контролировало (многие из них не контролирует и сейчас), его функции ограничения чрезмерных свобод, выражающиеся в принуждении к выполнению контрактов, уплате долгов и т. п., взял на себя криминалитет (Моисеев, 1998).

Хорошо известны и другие проявления избыточной свободы: «Достаточно вспомнить, чем обернулось на практике поспешное применение, казалось бы, бесспорного демократического принципа – что не запрещено, то можно – в условиях, когда в обществе не были установлены соответствующие демократическим нормам моральные и правовые запреты, без которых произвол и безнаказанность расцветают пышным цветом. Отсюда и „мирно почившие“ финансовые пирамиды, и баснословные состояния, нажитые „честным“ путем, и громкая, но безрезультатная война компроматов в средствах массовой информации и т. п.» (Чумаков, 1998, с. 205).

Распространившееся в начале реформ псевдолиберальное, основанное на «доктрине вульгарного либерализма» (Глазьев, 2008, с. 417), понимание свободы как несоблюдения любых правил и запретов, как разнузданности и безответственности, было охотно усвоено многими нашими согражданами. «Неолиберальная рыночная экономика граничит с оправданием аморальной вседозволенности», – пишет О. Т. Богомолов (Богомолов, 2008а, с. 368). А. С. Ципко отмечает, что «наши обвальные реформы убили тот внутренний страх, то чувство внутреннего самоконтроля, на котором держится современная цивилизация» (Ципко, 2008, с. 89). В результате идея свободы оказалась трансформированной в культ развязности и вседозволенности.

Упразднение социальных институтов морального контроля, в роли которых в советском обществе выступали партийная и комсомольская организации, товарищеские суды, народный контроль и т. д., при всех их общеизвестных недостатках выполнявшие очень важную социальную функцию, привело к тому, что «миллионы людей оказались предоставлены сами себе» (Ципко, 2008, с. 117). Известно, что в условиях отсутствия культуры внутреннего самоконтроля упразднение институтов контроля внешнего может привести к полной бесконтрольности над худшими сторонами человеческой натуры. Избыток свободы неизбежно губит любую цивилизацию, разрушая ее основы, ведь цивилизация возникла в тот самый момент, когда первобытный человек впервые сказал себе «нет», проявив способность подчинять стихию инстинктов голосу разума, а цивилизованность можно определить как накладывание человеком внутренних ограничений на свою свободу. Губителен он и для государств, и для населяющих их народов и отношений между ними. Достаточно вспомнить печально известный призыв «Берите столько суверенитета, сколько сможете», а вслед за ним – разрушение нашей страны, кровопролитные войны, терроризм и другие страшные последствия. По данным Е. Маллера, такие результаты злоупотребления экономическими свободами, как запредельные значения децильного индекса, массовая бедность и т. д., неизбежно порождают «откат» от демократии, выражающийся в ограничении свобод политических (Muller, 1995).