Читать «Психоаналитические труды» онлайн - страница 4

Доказательства, которые для меня самой сделали толкова­ние неопровержимым, во многих случаях были непосредственны­ми, спонтанными сведениями пациентки. В других случаях ока­залось, что пациентка не в состоянии отвечать на вопросы прямо; более того, она предпочитала делать очень неопределенные и ве­дущие в другие области замечания, которые потом снова нужно было бы расшифровывать, при этом, в конце концов, появляется риск затеряться в деталях. Требование определенного объяснения лишает нас далее преимущества предвидеть непосредственный ход ассоциации; также есть риск в том, что пациентку принуждают го­ворить о неприятных вещах, провоцируя возникновение чувства неудовольствия к исследованию. Следуя этим размышлениям, я должна была сделать добрую часть выводов из ранее сказанно­го и общих контекстов. В начале я должна была быть обстоятель­ной, чтобы убедиться в правильности моих выводов, далее же на­против, как, например, в главе «Впечатления детства»[2] и т. д., когда я уже овладела языком пациентки, я предложила более короткий путь, между тем я пыталась перевести ее высказывания непос­редственно на наш язык, не причиняя пациентке мук. Чтобы из­бежать внушения, я просмотрела историю болезни — анамнез, лишь незадолго до конца исследования, после того как все закон­чила. Теперь я контролировала то, насколько все вместе обнару­женное мной в истории болезни совпадает с анамнезом и способно объяснить его. Нелегко следовать клубку мыслей. Поэтому повто­рения казались мне во многих местах необходимыми. Однако тот, кто захочет проверить правоту моих выводов, должен действовать как судебный следователь, который настолько должен втянуться в работу, как будто он принимает во внимание каждое слово.

Анамнез

(Из истории болезни) Муж сообщает:

Он знает пациентку с 11 лет. Ему ничего неизвестно о болезнях ее дет­ства. Она всегда была здорова, и с духовной точки зрения он также не за­мечал никаких отклонений. В школе она была образованной девочкой, мно­гим интересовалась, особенно литературой. У нее всегда были религиозные устремления. 13 лет назад она вышла замуж. В сексуальном отношении она была холодной. Вскоре она забеременела. Беременность проходила нормаль­но, роды прошли хорошо, в послеродовый период также все было нормально. Однажды ее ребенок почти проглотил маленький шарик; из-за этого она так сильно испугалась, что была возбужденна несколько дней. 6 лет назад она забеременела во второй раз. Тогда она сильно волновалась: врач сообщил ей, что ее мать страдает раком пищевода. Вследствие этого у нее начались при­падки, во время которых она думала, что должна умереть, что ее сердце оста­новится. Припадки длились полчаса-час. Часто она сразу же успокаивалась, как только приходил врач. У нее не было аппетита, она и без этого страда­ла желудочным заболеванием. Роды были сложные, с наложением щипцов. Во время введения наркоза на лицо женщины пролился эфир и сжег ей гла­за. Это чувство занимало ее еще долгое время после произошедшего. После смерти матери, случившейся спустя два года, она успокоилась. Весной 1903 года она сделала аборт (примерно на 7 месяце беременности). Ей сделали вы­скабливание, после которого у нее был жар и сильная слабость. Она провела в больнице 3 месяца. Там был третий наркоз. Во время наркоза она видела ужасные сны, о которых она потом постоянно говорила. (Референт не знает подробностей!) Когда она снова вернулась домой, то проявила, как и раньше, сильную потребность любви, которая, правда, часто казалась референту пре­увеличенной или как будто бы демонстративной. У нее было сильное стремле­ние к работе, но часто она была сильно уставшей. Летом, перед тем как забо­лела, она провела счастливые каникулы. Пациентка сияла от счастья. После этого она почувствовала себя уставшей, совершенно выбившейся из сил, она думала, что была снова беременна, но это было не так. С осени 1905 года усердно заботилась об одной бедной семье, она всегда была безмерно счаст­лива, если ей присылали что-нибудь для бедных. 16 ноября она посетила диа­конису, очевидно, была там очень взволнованна, молилась вместе с диакони­сой. Ночью она разбудила мужа и сказала, что он малорелигиозен. 17 ноября она была спокойна и вела себя нормально. Пациентка занимается вышивани­ем. Она сохранила кусок ткани от готового платья, которое она уже отдала. Она писала упомянутой даме, что сохранила ткань (которой у нее и без того было много) и теперь упрекала себя за это. Вечером снова упрекала мужа из- за религии, она не оставила его в покое до тех пор, пока он и его семья не на­шли средство исцеления. 18 ноября — эйфория. Днем она плакала, и вдруг устроила сцену из-за того, что муж придерживался неправильной веры; она утверждала, что ее сестра больна, должна лежать в постели, а себя считала грязной, и поэтому у нее не было права находиться в кровати. С этого момен­та она постоянно несла полную неразбериху, утверждала, что все грязные и должны вымыть руки, просила вымыть ей ступни. Потом она снова молилась. Так было до помещения в клинику.