Созревает дикая олива…Я листаю летний каталог:лютики, калужница, крапива,красный клевер, синий василёк.Я листаю старенький помянник,где моя записана родня,и кузнечик, музыкант и странник,с удивленьем смотрит на меня.О поминовении сугубомто стрекозы, то сверчки твердят,а за рощей, под Мамврийским дубом,три усталых путника сидят.
* * *
1.
Пауков сачки и стрекоз очки,светлячков проблесковые маячки —это целый мир, что един в борьбедля-себя-вещей и вещей-в-себе.Мексиканский жук в боевой броне,осьминог верхом на морском коне,богомол, стеклянница, шмель, оса —имена, и числа, и голоса.Подают они человеку знак:умирает зверь, увядает злак,исправляет карму свою индус,отправляясь в море кормить медуз.Но когда поднимется в море шторм,то индус и сам превратится в корм.Так какое место в его судьбезанимает рыба как вещь-в-себе?
2.
Открывают рты под землёй кроты,не снимая чёрных своих рубах…Я давно уже перешла на «ты»с теми, кто в словесных лежит гробах.Вот волна встаёт, как в степи курган,как в степи курган — погребальный холм,а на том холме — голубой тюрбан,а за тем холмом — мириады волн.Фаталист опасней, чем дилетант:он своей судьбой, как волной, влеком.На большую рыбу похожий Кантеле движет сломанным плавником.А рыбак несёт на своём хребтецелый мир, что с детства ему знаком.Только в небе звёзды горят не те,да и в сердце нравственный спит закон.
Pomme de terre
Волнистый берег, голубая галька,большие чайки, волны и песок…Базар, похожий на полотна Фалька, —там пьют вино, как виноградный сок.Спешат хозяйки в овощные лавки,где продаётся всяческая снедь,они роняют шпильки и булавки,перебирают серебро и медь.Разглядывая их, как Мефистофель,художник остаётся на мели,но покупает в лавке не картофель,а глиняные яблоки земли.Пусть служат матерьялом для закуски!Он выбирает самый лучший сорт.Картофель в переводе на французскийсам по себе — словесный натюрморт.А зрители взирают беспристрастнона чаек, камни, волны и плоды…И всё же наше ремесло прекрасно,как голубое яблоко воды!
* * *
Наташе Леонтьевой
Отцвели георгины и циннии.Жизнь зимою груба и проста…Но какие-то пятна и линиина поверхность ложатся холста.То враждуют они, то сплетаются,как потоки, бегущие с гор,и небесные птицы слетаютсяслушать красок согласье и спор.Облака, словно горы уральские,украшают пространство небес,и цветы распускаются райскиетам, где рай отблистал и исчез.На холсте совершается таинство,мёртвый стебель рождается вновь,потому что художник пытаетсядаже в смерти увидеть любовь.
