Читать «Пререкания с кэгэбэ. Книга вторая. (В работе.)» онлайн - страница 13

"Дорогой Михаэль! Я надеюсь, Вы прочтете это сообщение после того, как Ваш шаббат закончится. Мне действительно хочется Вам помочь <...>. Ваша беда в том, что, судя по Вашим текстам, Вас интересуют только Ваши личные проблемы, и Вы вряд ли задумываетесь о том, насколько это может быть интересно читателям. Например, в Ваших книгах несмолкаемым рефреном идет тема покушения на Вашу жизнь, а в то же время совершенно непонятно, кому и зачем нужно на Вас покушаться? То есть, кому - как раз понятно: израильским госслужбам. Но вот для чего? Кому Вы могли помешать? Что Вы знаете такого интересного и опасного, что от Вас необходимо избавиться? Об этом почему-то ни слова нет - то есть, возможно, и есть, но в предыдущих главах, которые Вы не выложили. А что касается того, что в Израиле воры запросто могут залезть в чужой дом, то на это могу сказать, что украсть они могут не только пистолет, но и цветной телевизор, норковую шубу и бабушкин трельяж красного дерева. Так что же - все это с собой таскать? Думаю, что Вы все-таки не Геракл".

"Уважаемая Мария, спасибо. Я не просил об этом - (о помощи), поэтому это особенно ценно. Своими книгами я хочу помочь евреям <...>. И как призывала меня давно Мариета Шагинян, "вносить вклад в мировую культуру". Тогда я ей возразил, что мне не до этого, что мне надо добраться до родной земли. <...> Вы начали читать с последней, седьмой книги, которая строится на отдельных не связанных, на первый взгляд, между собой рассказах. Книга ещё в работе, и конец её будет только с моим концом. Эти рассказы понятны моим читателям, они живут там, в тамошней жизни. Вы же ничего не знаете об этой жизни, об этом государстве. Если бы Вы начали хотя бы с предыдущей, шестой, предлагаемой мной книги "С закрытыми глазами, или Неповиновение", то у Вас было бы более полное понимание и только некоторые вопросы. Сейчас же у Вас полно вопросов. Вы могли бы, под моим углом зрения, увидеть государство Израиль через мои книги "Мудаки", "Прощай, Израиль... или Последняя утопия", "Покушение", "Суд" (не суд государства надо мной, а мой суд над этим государством; о суде надо мной в предлагаемой книге "Прощай, Израиль... или Последняя утопия"). Но кто я такой, чтобы навязывать кому-то познать Израиль, да ещё под моим углом зрения?! Мы топчемся на непонятном Вам: что это за законы? что с оружием? кому нужно покушаться на меня? Наша переписка была бы короткой или о другом, если бы Вы прочли предлагаемую книгу. А Вы, не читая предлагаемой книги, остановились на сложном для Вашего понимания (без чтения хотя бы одной предлагаемой книги) рассказе, где масса непонятной информации. Писатель - свидетель своего времени. Наш долг свидетельствовать честно. Еврей Марголин (ещё до Солженицына) рассказал о себе (!) в советских лагерях и о своём окружении. Солженицын рассказал о себе (!) и о своём окружении. И я рассказываю о себе (!) и о моём окружении. А вы прекрасно всё понимаете. "Но вот для чего? Кому Вы могли помешать? Что Вы знаете такого интересного и опасного, что от Вас необходимо избавиться?" Вопросы справедливые. В России избавились от 200 пишущих людей за последние 20 лет. Они писали не то и не так, для правящих".