Читать «Превращение (Рей-Киррах - 1)» онлайн - страница 244

Кэрол Берг

Багровые лучи заиграли на металлических трубах дворцовых крыш. Я вскочил и помчался по красной черепице, прыгая вверх и вниз, с одного карниза на другой. Потерял равновесие, зацепился пальцами. Снова бегу. Поймать ветер. У меня нет крыльев, но мне нужно ускорить движение, подняться вверх. И почему я сидел там и ждал? Я был уверен, что Айвон будет присутствовать при казни сына. Я думал, что у него каменное сердце, но он ведь просто отец, который старается выполнить ужасный долг.

Я прыгнул с крыши восточного крыла, помчался по крыше казармы, потом вверх по стене тюрьмы.

- Стойте! Именем Императора! - завопил я.

Александра заслонял от меня человек в капюшоне. Я видел только его сложенные за спиной руки и длинные ноги, торчащие из-под серой туники коленопреклоненной фигуры. Принц жив или уже мертв? Не рухнет ли сейчас этот коленопреклоненный? Огромный топор поднялся в воздух. На нем не было крови.

- Стойте! - снова закричал я, на этот раз голосом Императора. - Ваш Император приказывает вам!

Палач замер и заозирался, ища, откуда пришел голос его монарха.

- Попробуй только опустить топор, - произнес я, - и следующим на колоде окажешься ты. Этот заключенный не умрет сегодня.

Глава 37

По Империи пронесся слух, что Императора, Айвона Денискара, коснулась рука Атоса, именно поэтому он так долго и успешно правит. Поговаривали, что в тот день, когда он спас своего сына, раскрыв заговор келидцев, его голос разнесся по всему дворцу и был услышан палачом. Это произошло на заре, и, значит, сам Атос дал ему подобную силу.

Я был очень доволен. Как уже знал Александр, эззарийцы по возможности избегали славы. Они не хотели, чтобы слухи о творимых ими чудесах осложняли им жизнь.

Я сидел на крыше казармы за горгульей и видел, как Айвон вбежал на тюремный двор и нашел своего обожаемого сына склоненным на колоду патача, а палач оторопело стоял, глядя на своего Императора, который явился теперь сам вслед за своим голосом. Миг спустя Император обнял принца, и меня захлестнула волна счастья, когда я увидел обращенную ко мне белозубую улыбку и устремленный на крышу взгляд янтарных глаз. Единственным, у кого хватило сообразительности развязать принца, оказался Кирил. После братских объятий он тоже посмотрел на крышу... в небеса, как утверждали слухи.

Если бы дело происходило где угодно, но не в Азахстане в начале лета, я сумел бы отыскать на крыше тенистое местечко и проспать до вечера вдали от посторонних глаз. Но мне совсем не хотелось зажариться живьем. Я потихоньку спустился во двор и затерялся среди суетящихся рабов и озабоченных слуг. А потом вернулся в заброшенное святилище Друйи, выпил воду, оставшуюся в кувшине после наших ночных трудов, и заснул в блаженной прохладе каменных стен.

Но кто-то разбудил меня, прежде чем я успел выспаться:

- Сейонн, вставай. Пора идти.

Это был Кирил, вымытый, переодевшийся и сияющий, как новенькая монета. Свет свечей играл на висящей поверх красной туники массивной золотой цепи.