Читать «ПОП--МАРКСИЗМ» онлайн - страница 3

Ситуационисты  задали имидж первому поколению «новых левых». В  1968-м будущие знаменитости  вроде Жерара Фроманже создали Atelier des Beaux Arts, где печатались плакаты парижского восстания. Герхард Рихтер выставлял перерисованные   из газет фото погибших в Штамхайме  лидеров городских партизан, что вызвало острейший политический спор в немецком обществе. Имидж «антиглобализма» складывался  под  непосредственным  влиянием арт-групп «Какофоническое сообщество», «Саботаж коммюникейшн»   и множества других, названных выше.

Смехотворно сужая возможности «нейтралитета»,  глобализм снова ставит перед художником принципиальный  вопрос: кому принадлежать?  Господствующим   отношениям, т.е.  нынешней корпоративной элите,  либо иным возможным отношениям,   т.е. контрэлите в одном из ее вариантов?

И можно ли «не принадлежать   никому»?  Принадлежать  себе? Свободно служить музам? Нельзя, потому что «себе» — это значит: представителю  класса,  группы, направления,  исторической ситуации и т.п. «Себе» не значит: только что родившемуся в колбе волшебному и свободному существу.

Априорная несамостоятельность художника следует из природы его деятельности.  С одной стороны, он, как ремесленник, продает то, что придумал головой и сделал руками, но с другой, он по-пролетарски пристегнут к заказчику – хозяину – галерее.

Амортизация

Агенты власти регулярно пытаются быть достаточно «разумными», чтобы найти/отвести искусству полагающееся «место», превратив его в безопасный для системы, а то и полезный для нее раздражитель. Популярна

теория смены пространства и форм для революционных претензий.

Вместо события  «Революции» возникает место «Галерея». Социально опасный ход мысли признается продуктивным для изобретения новых художественных  форм. Так видят ситуацию многие либеральные интеллектуалы (Марат Гельман, Александр Эткинд, Борис Гройс). Принято говорить: «Ну это ведь всего лишь искусство», и понимать это предлагается так: «Какая бы там ни имелась в виду политика, нельзя же принимать ее всерьез, не будем же мы буквализировать пусть талантливые, но метафоры? В конце концов, все это существует для нашего развлечения, а не чтобы мешать нам жить». Это считается достоинством современной демократии — революционность как прививка закупорена в богемном галерейном гетто, где может и даже должно происходить то, что нежелательно и опасно в реальной жизни остального  общества. Жесткая система просто ловит, сажает или «мочит» при задержании. Гибкая система перемещает революционные настроения в область «авангардного» и сдерживает их там: если высунешься, будешь уже не «радикалом», а «криминалом». Справедливости ради надо сказать, что такая артлевизна все же лучше, чем совсем ничего. И часть ответственности за такую «амортизацию» несут сами левые, которые не смогли или не захотели предложить арт-герильерос более интересную роль в обществе. Сделать это — первый шаг нашей культурной политики.