Читать «ПОП--МАРКСИЗМ» онлайн

МОЯ АЗБУКА

Посмотрел  «Мамму мию». Почему  вообще  «Абба» (в чьем угодно исполнении) — это группа, от песен которой к глазам подступают слезы у людей из поколения моих родителей? Обаяние «Аббы» в том, что это ПОСЛЕреволюционная музыка, нежная эпитафия на кладбище самых радикальных надежд. Оглядывание назад, ощущение того, что все самое дерзкое и великое, что казалось реальностью целому поколению людей по всему миру, вот сейчас вот, в этот момент, стало прошлым. Связь с этим прошлым есть и останется на всю жизнь, но нет прежней надежды,

в этих приторно-сладких до слез песенках есть только воспоминание о чем-то великом и ускользнувшем.  «Лост саммер» — это Париж сразу после 68-го: туристы вокруг Нотр Дама, вскользь упоминаемое «флауэр пауэр», последнее  лето, когда утопия еще казалась реальностью. Или

«Дансинг Квин» — вечер, пятница, тебе всего семнадцать, ты королева танца и выбираешь себе короля. Мао сказал: «Революция — это не вечеринка», эту фразу на своих вечеринках цитировали нестриженные бунтари по всему миру, всяческие йиппи и провоты, а «Абба» спела им (на похоронах Мао) о том, что революция окончилась (или не получилась, ведь речь шла о мировой революции), а вечеринка  осталась. От сексуальной революции остался свинг клуб, а от Вудстока — пятничный дансинг как обязательный атрибут недолгой  молодости. «Вы знаете, с чего это начнется и чем это кончится, есть лишь один вопрос: хотите вы этого или нет?» — это про пятничную вечеринку, но и, конечно же, про «молодежную революцию». Революция обещала отменить границу между сценой и залом, отменить исполнителей и потребителей зрелищ, сделать творчество  тотальным, всеобщим и перманентным, отменить билеты, прекратить  спектакль, включить всех. Вместо этого «Абба» спела в «Супер трупере»: «Я надеюсь, что каждый мой концерт последний, но я опять выхожу на сцену и слепну от ламп, потому что знаю, что гдето в зале сейчас ты». Снова харизматик  и объект желания на сцене, отдающий себя на заклание поклонникам в обмен на почитание и плату за вход. Маленькое христианское жертвоприношение как сделка между звездой и толпой.  Пафос «Аббы» — это положение все еще хиппи, который уже отказался от глобальных планов тотального переустройства вселенной с помощью всеобщей любви, снимающей все границы и различия. Уже отказался, но еще не забыл, и оглядывается с грустью, перед тем как подстричься и устроиться наконец в офис своего отца. «Боги, холодные как лед, бросили свои кости, и наши горячие сердца больше не бьются вместе». Это и есть конец 70-х, другой реакцией на ту же ситуацию был панк: мы будем бунтовать, зная, что смысла в бунте больше нет и будущего не будет, а будет то же, что и сейчас. Вся «Абба» — это сказанная нежным голосом фраза: мы, пожалуй, бунтовать больше не будем, большие каникулы окончены. «Еще глоток — и нам пора платить за этот ужин». Какое-то мягкое и сладкое хоум порно, заменившее план изменения человеческих отношений на всех уровнях. «Я верю в ангелов на той стороне реки, у меня есть мечта узнать песню, которая поможет мне пережить  все, что меня ждет». Поэтому я не могу долго слушать эту приторную группу, которую всегда показывали у нас на Новый Год, и не могу сказать кратко и точно, как к ней отношусь. Это как наблюдать теплый оранжевый закат, точно зная, что больше солнца ты никогда не увидишь.  «Абба» — ПОСЛЕреволюционная группа, как «Битлз» — ПРЕДреволюционная.