Читать «Полное собрание сочинений. Том 2. Книга 1» онлайн - страница 28

Недавно бедный музульман

В Юрзуфе жил с детьми, с женою; Душевно почитал священный Алькоран

И счастлив был своей судьбою;

Мехмет (так звался он) прилежно целый день Ходил за ульями, за стадом И за домашним виноградом, Не зная, что такое лень;

Жену свою любил — <Фатима> это знала, И каждый год ему детей она рожала — По-нашему, друзья, хоть это и смешно, Но у татар уж так заведено.—

Фатима раз — (она в то время

Несла трехмесячное бремя,—

А каждый ведает, что в эти времена И даже самая степенная [жена] Имеет прихоти то эти, <то> другие, И, боже упаси, какие!)

Фатима говорит умильно муженьку: „Мой друг, мне хочется ужасно каймаку.

Теряю память я, рассу<док>, Во мне так и горит желудок;

Я не спала всю ночь — и посмотри, душа, Сегодня, верно, <я> совсем нехороша.

Всего мне [должно опасаться]: Не смею даже почесаться, Чтоб крошку не родить с сметаной на носу —

Такой я муки не снесу.

Любезный, миленькой, красавец, мой дружочек, Достань мне каймаку хоть крохотный кусочек". Мехмет [разнежился], собрался, завязал

В кушак тарелку жестяную, Детей благословил, жену поцеловал И мигом <?> в ближнюю долину побежал, Чтобы порадовать больную.

Не шел он, а летел — зато в обратный путь Пустился по горам, едва, едва шагая;

И скоро стал искать, совсем изнемогая, Местечка, где бы отдохнуть.

По счастью, на конце долины

Увидел он ручей,

Добрел до берегов и лег в тени ветвей.

Журчанье вод, дерев вершины,

Душистая трава, прохладный бережок, И тень, и легкой <?> ветерок — Всё нежило, всё говорило:

„Люби иль почивай!*' — Люби! таких затей Мехмету в ум не приходило,

Хоть [он] и мог <?>.— Но спать! вот это мило — 50 Благоразумн<ей> и верней.—

За то Мехмет, как царь, уснул в долине;

Положим, что царям [приятно спать] дано Под балдахином <на перине>, Хоть это, впрочем, мудрено.

<ВЯЗЕМСКОМУ.>

Язвительный поэт, остряк замысловатый, И блеском [колких слов], и шутками богатый, Счастливый В<яземский>, завидую тебе. Ты право получил, благодаря судьбе, Смеяться весело над Злобою ревнивой, Невежество разить анафемой игривой.

Эллеферия, пред тобой Затми<лись> прелести другие, Горю тобой, я<?> [вечно] [твой]. Я твой на век, Эллеферия!

<Тебя> пугает света шум, Придворный блеск неприятен;

Люблю твой пылкий, правый<?>ум, И сердцу голос твой понятен.

На юге, в мирной темноте ю Живи со мной, Эллеферия, Твоей красоте Вредна холодная Россия.

«Эллеферия, пред тобой». Черновой автограф. Публичная библиотека СССР им. В. И. Ленина. Москва. Тетрадь № 2365, л. 33.

Примите новую тетрадь, Вы, юноши, и вы, девицы,— Не веселее [ль] вам читать Игривой Музы небылицы, Чем пиндарических похвал Высокопарные страницы — Иль усыпительный журнал, Который [был когда-то в моде], [А нынче] так тяжел и груб,— ю [Который] [вопреки природе]

Быть хочет зол и только глуп.

О вы, которые любили Парнасса тайные цветы И своевольные <мечты> Вниманьем слабым наградили, Спасите труд небрежный мой — Под сенью <покрова> <?>