Читать «Полет сквозь годы» онлайн - страница 34

34-й корпусной авиаотряд, в котором мне пришлось служить летчиком до конца первой мировой войны и которым впоследствии я сам командовал, был сформирован 22 августа 1914 года в Петербурге как добровольческий. Он состоял из инструкторов и кончавших обучение учлетов авиационной школы Всероссийского аэроклуба.

Прибыв туда осенью 1916 года и впервые подрулив к ангару, я хотел задержаться, чтобы познакомиться с нашими мотористами и помочь закатить самолет. Но поручик Мигай посоветовал сразу же явиться к командиру отряда. Мы пошли с ним вместе в офицерское собрание, занимавшее один из флигелей фольварка.

За дальним концом длинного стола в офицерской столовой сидел горбоносый офицер в морском кителе нараспашку и в довольно грязной сорочке без воротничка. Он был небрит, волосы взлохмачены. Перед офицером лежал журнал и стоял стакан чаю. «Николай Александрович Яцук, командир», — указал мне на него Мигай.

Я громко отрапортовал о своем прибытии. Командир, не вставая, поманил нас к себе пальцем и, указав на стулья, предложил сесть. Расспросил меня подробно о моей семье, обо мне самом: что заставило стать летчиком, на каких самолетах летал, каков у меня налет? Я показал свои документы и экзаменационную барограмму. Спросив, не голоден ли я, он тут же заявил, что питаться буду здесь, в офицерской столовой, а заметив мое смущение, добавил, что смогу расплатиться, когда начну летать и зарабатывать. Располагаться командир предложил мне в этом же флигеле, в комнате для солдат-летчиков.

— А теперь — осматривайтесь! — сказал Яцук.

Я вышел из столовой, обрадованный и озадаченный таким приемом. Было неслыханно, чтобы нижний чин допускался питаться за одним столом с офицерами. С другой стороны, питание в офицерской столовой стоило недешево. Я знал, что буду получать в месяц, если налетаю шесть часов, 75 рублей «залетных». Мне хотелось добрую часть этой суммы высылать матери. А в стоимость офицерского питания входило и вино, которого я в рот не брал...

В комнате, мне отведенной, находился старший унтер-офицер летчик Николай Ласкин. Мы познакомились и вместе пошли к механикам, а потом осматривать помещение, где размещались остальные люди отряда. Народ был устроен хорошо, основательно, питание поставлено лучше, чем у нас в летной школе; чувствовалось, что люди довольны. Позже я убедился, что обстановка в отряде была чрезвычайно демократичной по тем временам и что это даже ставилось на вид командиру отряда как нежелательная вольность, могущая «подорвать дисциплину». Но дисциплина здесь была значительно выше, чем в тех отрядах, где процветали «цук» (бессмысленные и издевательские наказания) и мордобития. Командира в отряде любили и уважали все без исключения. Вообще Николай Александрович Яцук фигура настолько колоритная, что нужно, хотя бы коротко, познакомить с ним читателя.

Николай Александрович с отличием окончил морское инженерное училище и в качестве инженера-механика миноносца участвовал в русско-японской войне, в частности в Цусимском бою. За время службы на флоте совершил два кругосветных путешествия. Будучи человеком прогрессивных взглядов, он открыто критиковал царское правительство и командование за поражения, которые русская армия и флот понесли в русско-японской войне. За это был списан с флота и закончил войну на сухопутном театре военных действий офицером-наблюдателем в воздухоплавательном батальоне. Личная отвага его была безгранична.