Читать «Письма из Москвы в Нижний Новгород» онлайн - страница 69

В рассуждении самого себя скажу тебе, что я положением своим здесь доволен. В доме занимают время мое книги, сельское хозяйство, а вне дома я нахожу рассеяние в обществе соседей моих, из коих одни просто добрые, другие добрые простяки, а некоторые и не просто чудаки — и все это вместе не без занимательности для наблюдателя. В картинах общества больших городов, особливо столиц, все краски сливаются в один тон, и едва можно различить одно лицо от другого; в деревнях, напротив того, где люди большую часть года живут в тесном кругу семейств своих, в независимости от суждения посторонних и никогда не носив или сбросив с себя оковы подражания, каждое лицо имеет свои резко отличительные черты, в которых по образу жизни, обхождению и малейшим особенностям живо выражается на поверхности то, что происходит внутри. От этого живописцу нравственного человека искать должно оригиналов не в городах, а в деревнях, ибо там мода одевает рабов своих в ливрею единообразия, а здесь свобода оставляет на волю каждого наряжаться, как ему хочется.

Как в переписке моей с тобою я буду часто иметь случай говорить о сношениях моих с тем или с другим из моих соседей, то нужно тебя предварительно познакомить с ними, для этого я, снаряжая здесь волшебный фонарик мой, в котором ты увидишь главные черты действующих лиц драмы, в коей я играю свою маленькую ролю. Смотри!

Вот! — В семи верстах от меня поместье, или, как сам помещик называет, latifundium г-на А. — Примечаешь ли эти куполы, выглядывающие из густоты лесной? Это храмы сельских божков, Пана, Сильвана, Нимф.¹ Классическая земля! — Там открывается дом — надобно бы ожидать в греческом вкусе или по крайней мере италиянскую виллу — но вместо того готическое здание с огромными воротами, украшенными египетскими Кариатидами,² Сфинксами, гиероглифами и с крупною надписью на верхней перекладине: Inveni portum!

Ты уже догадываешься, что это жилище не просто чудака, и этого бы довольно на первый случай — но жизнь его до переселения в здешние места представляет столь любопытные черты, что я решился, закрыв теперь фонарик мой, занять тебя некоторыми из его приключений.

А. — с нескольких лет воспитывался в Германии, и долго там учился в университетах. Слушав предпочтительно Гейне³ и других сему подобных эллинистов и филологов, он исключительно пристрастился к древней литературе, и с тех еще пор археология сделалась его страстию. Возвратившись в отечество свое, А, -вступил в военную службу; а как и математическим наукам, то его пость инженерным офицером.

по примеру всех молодых дворян — он хорошо учился не одним языкам, но тот же час

определили в какую-то кре

Там был комендантом человек добрый, невзыскательный, и который требовал от подчиненных своих, чтобы они поступали по силе Военного Регламента; но молодой наш офицер по вверенной ему части вздумал руководствоваться правилами древней Полиор-кетики, и от этого возникло между ним и начальником его несогласие.

только по должности своей

Случилось им обедать вместе у протопопа. Разговор, хотя в доме служителя церкви, зашел не о богословии, но о военном ремесле. Комендант стал выхвалять Фридриха II;⁴ А. — вопреки ему, превозносил Ксе-нофона;⁵ тот ставил выше всех сражение Кагульское;⁶ молодой офицер отдавал справедливость баталионам-кареям,⁷ но все эти, говорил он, ag-mina quadrata и cuneata должны уступить превосходному устройству легионов в битве Фарсальской.⁸ Слово за слово — из разговора вышел спор. Л