Читать «Пиранья - Флибустьерские волны» онлайн - страница 150

- Я, кажется, понимаю, - кивнул Родригес. - В самом деле, получается как-то нехорошо: целых семеро аквалангистов таинственным образом исчезли. Никаких следов, конечно, но останутся наши пожитки с кучей отпечатков пальцев, наши кораблики. А это уже называется наследить...

- Вот именно, - сказал Дюфре. - Вы замечательно улавливаете мою мысль. Следов вроде бы нет, но мелких следочков - множество... Нехорошо, право. Нужно зачистить.

Без малейшего промедления Родригес озабоченно сказал:

- Но ведь это означает, что вас придется из игры выводить...

- Лучше уж так... Ничего не поделаешь.

- Ага! - встрепенулся Родригес. - У меня с собой богатая, весьма богатая аптечка. Все три корабля могут вообще пропасть бесследно - такое никого не удивит, мало ли судов пропадают без вести? И не таких скорлупок. Бермудский треугольник, к сожалению, далековато отсюда... А впрочем, подобные вещи все равно списывают на него. В особенности когда четко прослеживается инопланетный след, выступающий в этой истории на первый план. Можно и по-другому. Иные аптечные снадобья не обнаруживаются потом в организме никакими исследованиями, все выглядит так, словно сердце у человека внезапно остановилось. На "Русалке" не так уж и много объектов, это несложная работа...

Мазур, в совершеннейшей сумятице эмоций и чувств, сначала почувствовал к нему дикую, неудержимую ненависть. Но потом ему в голову пришла нехитрая мысль: он просто-напросто посмотрел на себя со стороны. Какая тут может быть ненависть?

Он чувствовал себя выгоревшим внутри. Он хотел, чтобы не случилось ничего из того, что обсуждалось спокойным, деловым тоном, все в нем кричало от боли при одной мысли о таком исходе - но он был в рядах...

- Суденышко с мертвым экипажем... - протянул Дюфре. - В самом деле, попахивает Бермудским треугольником.

- У нас нет прямого приказа на такой финал, - сказал Мазур, по-прежнему чувствуя внутри одну только пустоту.

- У нас есть право решать на месте, руководствуясь целесообразностью, отрезал Дюфре.

- А тот, кто делал снимки? - вспомнил Мазур. - Мы же таким путем не устраним всех...

- Но подавляющее большинство нежелательных свидетелей, - сказал Дюфре. - Подавляющее большинство. Игра стоит свеч. Я, конечно, понимаю ваши соображения, но позвольте напомнить, что интересы дела, как говорится, превыше...

Мазуру так хотелось его ударить, что это перевешивало все остальные мысли и чувства. Он вцепился обеими руками в край скамейки, на которой сидел. Так скверно ему еще никогда не было. А самое поганое - что придется подчиниться решению большинства, импровизированного военного совета из представителей сразу трех контор - двух советских и кубинской. А впрочем, даже четырех, с учетом кадровой принадлежности Лаврика...

- Господа... - сказал Лаврик каким-то непонятным тоном.

Мазур рывком поднял голову. У капитана второго ранга Самарина вновь стало благостное лицо - просветленное, не от мира сего, сущий ангельский лик, хоть икону пиши, образ кротости...

- Господа... - сказал Лаврик с отрешенной улыбкой. - Вы звери, господа, история вас осудит... Помните, было такое кино? По совести говоря, я, хоть и опытный, видавший виды человек, все же удручен чуточку неприкрытым милитаризмом и жестокостью прозвучавших здесь предложений. Мягче следует, мягче. Вы, надеюсь, не забыли вдали от родины, что генеральный секретарь нашей с вами партии, руководящей и направляющей, ума, чести и совести целой эпохи, призывает к перестройке и новому мышлению? В свете исторических указаний, понимаете ли...