Читать «Петля и камень на зелёной траве» онлайн - страница 252
Аркадий Вайнер
Сейчас быстрее! Быстрее! Выиграть секунды! Я не знаю, зачем я убегал от них, мне ведь все равно некуда деться, они перехватят на полдороги или около дома. Но я знал, что надо оторваться. Я знал, что надо с ними бороться, – я ведь не понимал, зачем они пасут меня, и коль скоро им это зачем-то надо – я обязан им всеми силами мешать.
До Добрынинского рынка у меня нет выбора – только прямо, самым быстрым ходом. А тут большой развод движения. Налево, через бульвар, здесь за строящимся домом есть проезд на Шаболовку. Снова налево – к Текстильному институту.
– Посмотри назад, Шурик – ты их не видишь?
Эйнгольц долго всматривался, неуверенно развел руками:
– Кто их знает – сзади много машин, темнеет, я цвет плохо различаю…
Направо – через Вторую Хавскую, прямо, налево, к Донскому монастырю. Полный круг, с протяжным воем баллонов, с натужным ревом мотора я промчался вокруг монастыря. Свернул за угол, рядом с Соловьевкой, и влетел в глухую подворотню. Заглушил мотор и выключил подфарники. Обернулся назад – по улице промчались за нашей спиной несколько машин, но был ли среди них МНК 74-25, я видеть не мог.
– А теперь что? – спросил Эйнгольц.
– Посидим, покурим, отдышимся. Потом поедем по домам…
Через подворотню мимо нас шли люди, с криками пробегали мальчишки, густел вечерний сумрак и пронзительней блестел влажный асфальт. Сигаретный дым липнул к щитку, кряхтел и тяжело вздыхал Эйнгольц, с шелестом и гудением проносились по улице машины, загорались в окнах разноцветные плафоны, из открытой форточки приплывал к нам блюз, густой и темно-сладкий, как патока. Мир жил вечерне, устало и спокойно – он не знал, что эта жизнь подходит к концу, он не знал о нас, двух испуганных беглецах в запыхавшемся от гонки «москвиче», спрятавшемся в темноте чужой подворотни.
– Алеша, ты говорил о запросах, которые ты послал…
– Ну?
Ты ищешь убийцу Михоэлса и отца Улы? – он спрашивал запышливо, неуверенно, будто боялся, что я его обругаю и прогоню.
– Да. А ты откуда знаешь об этом?
Он подышал, посопел робко, уклончиво ответил:
Мы с Улой говорили…
Так. И что ты хочешь сказать о запросах?
– Я хотел тебе сказать… Я думаю… Мне кажется, ты не получишь ответа… Я тебе сказал это, чтобы ты зря не надеялся…
– Почему ты так думаешь? – удивился я. – Ты что-нибудь знаешь?
Эйнгольц покрутил головой, будто его душил воротник рубахи, погудел носом, сказал негромко, отвернувшись от меня:
– Убийца давно мертв. Ничего тебе не сообщат о нем.
– Не мычи! Что ты тянешь! Объясни мне по-человечески!
– Я не тяну – я всегда старался забыть об этом, и мне стало так страшно, когда я увидел этих убийц, на машине – тех, что гнались за нами. Они все могут. Бог весть, что будет с нами завтра. И мы должны разделить между нами то знание, что есть у нас. Я не тяну – я стараюсь получше припомнить…
Так вспоминай, Шурик, вспоминай! И не бойся – они нам ничего не сделают, у них пока что руки коротки. Эти-то не убийцы еще – это просто шпики… Вспоминай, Шурик…
– Мне говорили, что для убийства Михоэлса привезли одного человека из Москвы и второго взяли в Минске – это был адъютант белорусского министра генерала Цанавы, брата или племянника Берии…