Читать «Петля и камень на зелёной траве» онлайн - страница 253
Аркадий Вайнер
– Все правильно. Как их фамилии были – не помнишь?
– Нет, я не знаю. После убийства их обоих привезли в Вильнюс, там они должны были отсидеться, пока шум уляжется.
Все бы и сошло гладко, но в Минск приехал расследовать убийство Шейнин. Во дворе, где произошло убийство, Шейнин нашел лом, завернутый в лоскут войлока, измазанный кровью и кусками мозга…
– Так, значит, старый сыщик нашел этот лом! – вырвалось у меня.
Эйнгольц покорно кивнул:
– Да, он был сыщик получше, чем писатель! Шейнин снял с лома отпечатки пальцев, и произошла катастрофа. По отпечаткам пальцев установили, что они принадлежат адъютанту Цанавы…
Что ты говоришь, Шурик! Как это могло быть? Ведь адъютант уже отсиживался в Вильнюсе?…
Им не пришло в голову, что у Шейнина, как начальника следственной части прокуратуры, существует свой выход на дактилоскопическую картотеку. А этот адъютант был в сорок втором году осужден за разбой к шести месяцам штрафбата, на передовой отличился, был ранен, награжден и кем-то представлен Цанаве. Видимо, молодой бандит понравился этому людоеду, и он приблизил его… Надо полагать, он ему крепко доверял, если поручил такое дело…
– Господи! – хлопнул я себя по лбу. – Значит, Шейнин тогда уже знал почти все…
– Да, он стал искать адъютанта, и было решено этого головореза убрать…
– Его фамилия – Жигачев.
– Может быть, – кивнул Эйнгольц. – Не знаю. Ликвидировать этого адъютанта было приказано старшине Гарнизонову…
– Что-о? – открыл рот я. – Пашке Гарнизонову? Ты ничего не путаешь, Шурик?
Он медленно покачал головой, печально мигнули его набрякшие тяжелые веки:
– Нет, Алеша, я не путаю. Он был шофером твоего отца. Гарнизонов дал этому Жигачеву, или как там его, стакан спирта, в который было намешено сильное снотворное, отвел его в гараж, посадил в машину и включил мотор. Через полчаса Жигачев задохнулся…
– Шурик, ты это наверняка знаешь? Кто тебе это сказал?
Он помедлил, будто раздумывая – говорить или пока еще можно молчать, быстро произнес:
– Мне сказал человек, давший спирт и снотворное…
– Шурик, мне надо выяснить – от кого ты это все узнал. Мне это очень важно!
Эйнгольц твердо взглянул мне в глаза:
– Нет, Алеша, я не скажу. Это все правда. Наверняка, правда. Но сказать – откуда я знаю – я не могу…
Помолчал и просительно добавил:
– Поверь, Алеша, я тебе как брату говорю – час правды еще не пробил. Мы всю ее не готовы узнать…
48. УЛА. СТЕКЛЯННЫЕ ПУЛИ
… – Серы! Я те щас закатаю полну жопу серы – тады успокоисся! Серы! – орали кому-то няньки в коридоре, их гавкающие голоса заглушали рассказ Анны Александровны, и я вдруг с удивлением поймала себя на том, что меня сердят только крики – мешают слушать, а в сердце нет ужаса и сопереживаний к несчастной, которую сейчас будут травить и мучить сульфазином.
Человек, наверное, ко всему привыкает.
Анна Александровна рассказывала, как впервые попала в психушку. Из Президиума Верховного Совета. Она пришла в приемную с жалобой. Прожила перед этим полгода в Почаевской лавре, не вынесла – поехала в Москву жаловаться. Местные власти расположили в одном крыле монастыря клуб с агитпунктом, а в другом – отделение для буйных больных – психохроников. В часы моления слева доносилась джазовая музыка, пьяная ругань и визг лапаемых девок, а справа – жуткие крики связываемых в укрутки и накачиваемых серой больных.
