Читать «Паруса и пушки» онлайн - страница 53

Более того, Варфоломеевская ночь была импровизированным упреждающим ударом. Сохранился доклад агента королевской разведки, проникшего в высшее руководство гугенотов. Наутро после Варфоломеевской ночи должен был вспыхнуть тщательно спланированный гугенотский мятеж – предстояло захватить Арсенал и убить короля. Вот католической партии и пришлось импровизировать на ходу, устраивать ночной бой, который и в наше время представляет крайне нелегкую задачу – а уж в шестнадцатом веке, при полном отсутствии уличного освещения и военной формы, когда обе стороны выглядели одинаково и говорили на одном языке… Но другого выхода просто не было – либо принимать весь риск ночного боя, либо утром вспыхнет мятеж.

В тех местах, где гугеноты держали власть, они вели себя, как бы удачнее выразиться, своеобразно. В одном из городов стало известно, что недавно похороненный человек много лет был тайным католиком. Могилу при большом стечении народа разрыли, труп, привязав веревкой за ногу, проволокли по улицам и сожгли…

В бессмертном романе Дюма «Три мушкетера» простяга Портос откровенно жалеет «бедных гугенотов, все преступление которых состоит только в том, что они поют по-французски те самые псалмы, которые мы поем по-латыни».

Реальный дворянин того времени ни за что вы не сморозил такой чуши – потому что прекрасно знал реальную обстановку в стране. Дюма то ли сознательно погрешил против истины, то ли и на сей раз проявил себя скверным знатоком истории Франции XVII века.

(Блестящий пример его откровенного исторического невежества можно встретить в тех же «Трех мушкетерах», в сцене, где д’Артаньян, впервые появившись в приемной де Тревиля, с провинциальным смущением слушает насмешки мушкетеров над кардиналом: «…кое-кто распевал песенки о его возлюбленной, мадам д’Эгильон, и его племяннице, г-же де Комбалэ…» Юмор в том, что это – одна и та же женщина! Действительно, племянница Ришелье, в девичестве – мадемуазель де Комбалэ, в замужестве – мадам д’Эгильон. Возлюбленной Ришелье она никогда не была – это князь Григорий Потемкин, особенно не скрываясь, спал с родными племянницами, а кардинал Ришелье в подобном даже его врагами не замечен.)

Так вот, претензии гугенотов не ограничивались тем, чтобы петь по-французски те псалмы, что католики, – и простирались значительна дальше. Гугеноты требовали, чтобы те области, где они составляют большинство, управлялись не королевскими законами, а их собственными. Католическая церковь там должна быть запрещена, и даже деньги гугеноты должны выпускать свои. Естественно, король и его правительство (как любое правительство во все времена) не могло допустить появления в стране немалого числа сепаратистских образований. К тому же гугеноты получали оружие и деньги от исконного врага Франции, Англии, – через захваченный гугенотами стратегически важный порт Ла-Рошель. Вот и началась очередная долгая война…