Читать «Паруса и пушки» онлайн - страница 54

И так – по всей Европе. Правда, Испания, Португалия и итальянские государства от этой стодвадцатилетней войны остались в стороне – там своих протестантов, когда они были еще слишком малочисленны и слабы, быстренько привели к одному знаменателю – но вот во всех остальных европейских странах междоусобные войны полыхали. Сначала все они были чисто гражданскими – но потом в драку вступили уже державы. В 1618 г. началась Тридцатилетняя война коалиции католических держав против коалиции протестантских. Только завершивший ее Вестфальский мир 1648 г. покончил со стодвадцатилетними религиозными войнами в Европе. (Правда, через двести лет все же случился их бледный отзвук – гражданская война в Швейцарии 1848–1849 гг. меж протестантскими и католическими кантонами, то есть областями.)

И еще. Кому-кому, а уж нам не следует так уж ретиво критиковать Марию за ее триста костров (даже около трехсот, как утверждают иные источники). В нашем Отечестве сожжение по религиозным мотивам не имело широкого размаха, но и не было чем-то из ряда вон выходящим. Бывало. Разве что по российской специфике приговоренных сжигали не на штабелях дров, а в деревянных срубах. Именно так закончил дни видный лидер-проповедник раскольников протопоп Аввакум. Который, кстати, подобно европейским протестантам, белым и пушистым никогда не был и говорил открыто: будь его воля, он бы всех своих оппонентов-«никонианцев» сжег к чертовой матери, чтоб и духу их не осталось.

Особенный размах сожжений приходится на восемнадцатый век, когда яростно боролись со старообрядцами. Много написано о том, как они, запершись в избах, устраивали самосожжения. И почти ничего не пишется о том, что порой все происходило совершенно иначе: приходили солдаты, загоняли всех в избу, подпирали дверь колом, подкладывали огоньку… Это блестяще проиллюстрировано в старом, еще советских времен телесериале о Ломоносове: молодой Михайла зачем-то отправился в деревню – и повстречал солдат, как раз в деревню идущих. Вернувшись, он не застал в деревне ни одной живой души – только дымились головешки большого амбара… В том же XVIII столетии епископ Андроник устроил карательный рейд в Поволжье, где старательно жег старообрядческие скиты – иногда вместе с их обитателями. А последнее сожжение на костре по религиозному делу состоялось уже в царствование Анны Иоанновны. Так что, как выражался по другому поводу дон Румата, – не воротите нос, ваши собственные предки были не лучше…

Все годы правления Марии были крайне беспокойными, ничуть не прибавлявшими ей душевного равновесия, наоборот. Как-то так случилось, что по стране гуляли слухи: король Эдуард Шестой не умер, а, переодетый простолюдином, странствует по Англии и когда-нибудь восстановит справедливость, лишив трона «узурпаторшу» Марию. Мария пыталась эти слухи погасить, рассылая мировым судьям указания «использовать все возможные средства и способы усердной проверки от человека к человеку, чтобы найти авторов и публикаторов этих вздорных пророчеств и неправедной молвы, которая является основой всех бунтов». Судьи старались как могли, но особых успехов не достигли. Более того, как частенько в таких ситуациях случается, во плоти и крови объявился «король Эдуард Шестой». Его довольно быстро повязали, поставили к позорному столбу и отрезали уши, но другие «Эдуарды», как пишет современник, «появились во множестве», и отловить их не удавалось.