Читать «Парадигма» онлайн - страница 138

Слуга не умолкает, одни длинные фразы плавно переходят в другие, и тема разговора ускользает.

Как всегда.

Релин прислонился локтями о парапет и перестал слушать.

От такой палящей жары и тяжелых доспехов липкий пот с него льется ручьями, пропитал одежду, штаны липнут к ногам. Голова чугунная, с трудом удается соображать. И будто бы дышишь огнем, стараешься вдохнуть полной грудью, но всасываешь в себя раскаленный песок. От камней исходят волны чудовищного жара. Лучше быть там, на стене. Биться наравне с остальными. Ощущать, как меч вспарывает податливую плоть. Раствориться в сражении, позабыв о всех страхах и удушающих мыслях.

Он же хороший воин!

По крайней мере, был.

А его буквально выставили на крышу крепости! Как зло тогда капитан посмотрел на него, когда он — его тгон! — направился наравне с остальными к оазису. «Знай свое место, — говорили его глаза. — Пусть ты здесь и главный, но не путайся под ногами, скройся, пока всё не закончится».

Тоска, тяжелая, холодная и неуютная, разлилась в груди.

Он здесь чужой. И всегда был им и будет.

Между тем, битва на стене переросла в настоящую мясорубку.

Кровь потекла рекой.

* * *

Прохлада тронного зала кажется спасительной после уличной духоты.

Разгоряченное лицо остужают приятные сквозняки, касаются невидимыми пальчиками, скользят по щекам, скулам и подбородку. Сумрак прячет большую часть помещения; тени гостеприимно встречают людей, принося с собой сладкое умиротворение. Солнечные лучи проникают сюда лишь через маленькие узкие окна-бойницы практически на самой верхней границе стен. В их слабом рассеянном свете, касающемся гранитных колонн, пляшут пылинки.

Хорошо и спокойно. Гораздо лучше, чем на крыше дворца. Битва еще продолжается, но уже понятно, кто победил. Илотам так и не удалось взять штурмом стену.

Однако рано ликовать — враг отступил лишь на время.

Релин устало оперся рукой о черную колонну, опустил голову и тяжело вздохнул.

Хжай тут же спросил, не плохо ли ему, отправил одного из десяти личных охранников за кувшином с водой, а сам принялся мельтешить у него перед глазами. Посыпался миллион вопросов: не болит ли чего, не натирает ли, не пересохло ли во рту, сейчас станет получше, это все из-за треклятой жары…

Наконец не выдержав, Релин наорал на него и попросил оставить в покое. Чувствуя себя капризным ребенком, направился подальше от своих людей — в спасительную тьму.

В спину донеслось тихое:

— Что вылупились, остолопы? Дайте господину отдохнуть после тяжелой битвы!

Пошатываясь и понурив голову, Релин побрел в сторону выхода.

С каждым пройденным шагом пластины доспеха становятся все тяжелее, придавливают к земле, под кожей неприятный зуд, в солнечном сплетении колет, ноги деревенеют, едва сгибаются — признаки накатывающей паники.

Он положил ладонь на грудь, ощущая как ускоряется сердцебиение, как то отдается ударами в ребрах. Если не выпить, то его скрутит страх.

В сумраке зала он наткнулся на Жакераса. Тот разглядывает горельефы на стенах, проводит пальцами по каменным изображениям, на его приятном лице проступает довольная улыбка.